Какова концепция нового альбома? Есть сюжет?
Я написал длинную, несколько запутанную вещь в формате радио-шоу, длиной с десяток песен. Это история старого ирландца, который сидит с ребенком. Вы об этом не знаете. Все начинается с двухминутного недовольного монолога [смеется]: "Our children and grandchildren, ceaselessly bent over their computers, blah, blah, blah, I fucking hate this, I fucking hate that". [Наши дети и внуки постоянно сидят в своих компьютерах, бла-бла-бла... как я ненавижу это, как ненавижу это!] Это было началом всей вещи, вот это разочарование.
Потом мы понимаем, что он сидит дома с ребенком. Ребенок просыпается. Он идет посмотреть, все ли в порядке, оказывается, это его внучка. Ей приснился кошмар, где кто-то убивает детей. Он говорит: "Нет. Никого из детей здесь не убивают после окончания конфликта в Северной Ирландии". Ребенок отвечает: "Не здесь, дедушка. А там". Дед обещает, что они отправятся в путешествие на поиски ответа на этот вопрос: "Почему убивают детей?". Это принципиально важный вопрос.
Так я написал эту вещь полностью, она — отчасти этакий волшебный ковер-самолет, отчасти политическая декламация, где-то страдание и боль. Я сыграл ее Найджелу, он ответил: "О, вот здесь мне понравилось, — о двухминутном кусочке — и здесь". Вот так мы и работаем. Я ведь еще и влюбился, по уши влюбился. Поэтому эта запись о любви — это то, о чем все мои записи всегда и были на самом-то деле. В этой записи не только размышление о том, почему мы убиваем детей. Там еще и вопрос о том, как мы пользуемся этими моментами любви — если такие моменты вообще случаются в нашей жизни — и позволяем этой любви светить на всю остальную часть сущего, на других людей.
Я написал длинную, несколько запутанную вещь в формате радио-шоу, длиной с десяток песен. Это история старого ирландца, который сидит с ребенком. Вы об этом не знаете. Все начинается с двухминутного недовольного монолога [смеется]: "Our children and grandchildren, ceaselessly bent over their computers, blah, blah, blah, I fucking hate this, I fucking hate that". [Наши дети и внуки постоянно сидят в своих компьютерах, бла-бла-бла... как я ненавижу это, как ненавижу это!] Это было началом всей вещи, вот это разочарование.
Потом мы понимаем, что он сидит дома с ребенком. Ребенок просыпается. Он идет посмотреть, все ли в порядке, оказывается, это его внучка. Ей приснился кошмар, где кто-то убивает детей. Он говорит: "Нет. Никого из детей здесь не убивают после окончания конфликта в Северной Ирландии". Ребенок отвечает: "Не здесь, дедушка. А там". Дед обещает, что они отправятся в путешествие на поиски ответа на этот вопрос: "Почему убивают детей?". Это принципиально важный вопрос.
Так я написал эту вещь полностью, она — отчасти этакий волшебный ковер-самолет, отчасти политическая декламация, где-то страдание и боль. Я сыграл ее Найджелу, он ответил: "О, вот здесь мне понравилось, — о двухминутном кусочке — и здесь". Вот так мы и работаем. Я ведь еще и влюбился, по уши влюбился. Поэтому эта запись о любви — это то, о чем все мои записи всегда и были на самом-то деле. В этой записи не только размышление о том, почему мы убиваем детей. Там еще и вопрос о том, как мы пользуемся этими моментами любви — если такие моменты вообще случаются в нашей жизни — и позволяем этой любви светить на всю остальную часть сущего, на других людей.
Интервью РОДЖЕРА УОТЕРСА журналу "Rolling Stone" (октябрь 2016 г.)
*IS THIS THE LIFE WE REALLY WANT?*
Web: http://rogerwaters.com
