Текст выступления Александра Гельевича Дугина на секции "Церковь, Государство, Нация" VI-го Всемирного Русского Народного Собора
(декабрь 2001 г.)
(декабрь 2001 г.)
1. Геополитический индекс в истории христианства
Фундаментальность геополитики как дисциплины очевидна, так как на ее базе мы можем объяснить определенные закономерности не только социально-политической истории, но и истории религий.
Пример: история разделения христианских Церквей с IX века по настоящее время.
Разделение Римской империи на Восточную и Западную есть явление геополитическое и исторически обусловленное. Однако, как это не удивительно, географический раскол отражает также и дифференциацию культур Средиземноморья.
Дуализм "Греция - Рим" философски соответствует дуализму: "рационализм - созерцательность", "практика - умозрение", "рассудочные понятия - целостные категории" (см. работы Хайдеггера).
Западная Церковь трансформирует не столько букву христианства (хотя и букву тоже), сколько дух.
Рим тяготеет к морю, Царьград к суше.
Можно сказать, что с первых веков воцерковления Римской империи постепенно проясняются два полюса культурно-духовной интерпретации Благой Вести. До какого-то момента единомыслие удерживается, но потом линия раскола становится все более и более очевидной.
Геополитика, оперирующая с дуальным кодом, помогает систематизировать по определенному признаку историю христианства. Мы имеем дело не с разнообразием христианских конфессий и церквей, но с двумя группами: с Восточным христианством (преимущественно с Православием, а так же с типологически близкой ему Армянская монофизитской Церковью) и Западным христианством (преимущественно католичеством, из которого вышел позднее веер протестантских сект).
Здесь в рамках христианства проявляется общий цивилизационный дуализм: Восток-Суша соответствуют созерцательности, умозрению, холизму, целостности, сердечному знанию, Запад-Море - практицизму, индивидуализму, дискретности, рассудочности.
2. Россия как сухопутная держава
В истории Руси есть свой геополитический дуализм.
Есть две противоположные оси: "Киев-Чернигов-Новгород" и "Владимир-Суздаль-Москва".
Изначально обе оси находились под влиянием Византии и политически и религиозно. Но позднее на западных пространствах Руси все более и более стало сказываться влияние Европы. Восток же тогдашней Руси - Владимир и Москва - были оплотом дважды сухопутного цивилизационного импульса.
Это удвоенная сухопутность Москвы особенно проявилась после распада империи Чингизхана и автономизации и возвышения Улуса Джучиева. Ось "Сарай-Москва" - чьим зримым воплощением является сегодня Крутицкое подворье, бывшая ставка архиепископа Сарайского - была прообразом грядущего Московского царства.
После полного освобождения Москвы от контроля Орды Русь оказалась в авангарде двух радикально сухопутных тенденций:
- византийской (чью государственно-религиозную эстафету Русь в полной мере приняла после падения Царьграда)
- ордынской (чью эстафету Русь приняла после распада Золотой Орды, как административный, политический, пространственный импульс).
Оппозиция западной цивилизационной матрице в Московском Царстве была полной.
Здесь важно отметить, что такие события как установление Патриаршества на Руси, наречение великого князя Московского Царем и Самодержцем Всея Руси, объявление Москвы "Третьим Римом", канонизация русского обряда Стоглавым Собором, созванным митрополитом Макарием - все это важнейшие признаки превращения Руси в самостоятельный полюс цивилизации.
До этого Русь была просто страной - совокупностью княжеств. С этого момента Русь стала именно цивилизацией, подобной не странам (Франции, Австрии, Германии), но "большим пространствам" (подобным Европе в целом).
Начиная с Московского периода Русь - не страна, но духовный политико-социальный континент. Русь с этих пор есть Евразия.
Именно двойное наследие - византизм и приемственность Орде - сделало русских русскими.
Великороссы как народ, как этнос, как язык, как культурный тип появляются именно в период Московского Царства.
Конечно, Киевская Русь, Новгород, Галиция, Чернигов, Псков - это часть нашей политико-религиозной истории. Но это все же лишь пролог, становление.
Настоящая история Руси начинается в эпоху "Третьего Рима".
До этого русские лишь готовились стать Москвой.
После раскола они по инерции продолжали ей быть.
Москва есть геополитический полюс Суши, несущая точка опоры всей континентальной конструкции. Москва - это ядро евразийского начала.
3. Геополитический фактор в расколе
Базовое для русской церковной и политической истории явление - раскол XVI-го века может быть интерпретирован и геополитически.
Неслучайно среди роковых для русской церкви фигур-делателей раскола так много представителей Киевской семинарии и тайных папских легатов.
Ключевой момент - лингвистическая основа книжной справы. Исчерпывающую оценку этому дал лингвист и евразиец кн. Николай Трубецкой (один из "отцов структурной лингвистики", основавший вместе с Романом Якобсоном, т.н. Пражский кружок). Справа состояла не столько в сверки старорусских книг с новогреческими изводами, но, главным образом, в подгонке московской редакции церковно-славянского языка под нормативы киевской, малороссийской редакции.
Носителями нового обряда первые сто лет были сплошь малороссы. Это от их пошли обливательное крещение, крыж вместо восмиконечного креста и другие квази-униатские крипто-католические элементы. Великороссы некоторое время после раскола были первыми подозреваемыми в симпатии к "брынской", "раскольничей" вере.
Таким образом, новообрядчество было теснейшим образом связано с западничеством.
Равнение же на греков XVII века (особенно если учесть, что на соборе 1666-67 годов от имени патриарха Константинопольского и Иерусалимского действовали и вовсе самозванцы) также было далеко не евразийским деянием, так как Фанар к тому времени давно уже утратил политическую составляющую евразийской византийской государственности.
Собственно и сама Флорентийская уния - т.е. обращение на Запад - была мистически осмысленной причиной отдаления Руси от греков. Движение к католикам - это, безусловно, антиевразийская тенденция.
Именно в результате определенного прерыва связей с Царьградом, усугубившихся последующим турецким завоеванием, русский обряд законсервировался в форме древнего Студийского устава. Отсюда же на Руси сохранилось древнее двуперстие.
Двуперстие - символ не только Старой Веры, но и евразийской тенденции Православия, символ Московской и великороссийской ориентации, вопреки малороссийской, ново-греко-киевской.
4. Что такое атлантистский путь развития РПЦ в будущем?
Сегодня Россия вновь на распутье. Опять стоит выбор между Западом и Востоком, между сохранением евразийской идентичности или отказом от нее в пользу Запада, морской цивилизации, атлантизма.
Основные закономерности геополитики непреложны и объективны. Уйти от себя Россия не может. Ни кровь, ни жестокость, ни насилие не дадут результата. Россия есть Евразия, и никакими декретами это обстоятельства не отменить. Этого не смогли добиться ни Петр, ни кадеты и эсэсеры Февраля, ни большевики. Евразийская идентичность неизбежно проявит себя.
Как сопряжен этот геополитический выбор с Православной Церковью?
Здесь можно выделить две тенденции: "атлантистский" и "евразийский" сценарий развития РПЦ.
В случае атлантистского выбора.
Православие будет минимализироваться. Фундаменатльные стороны Церкви (обряд, догматы и пр.) искусственно демонизироваться, жизнь клира - всячески очерняться. Особенно, это коснется традиционалистских тенденций, которым будет инкриминироваться "обскурантизм", "мракобесие", не соблюдение "прав человека", ограничение "свободы личности" и т.д.
Все собственно православные черты, сохранившиеся в РПЦ, будут подвергнуты критике. Различные же модернистские тенденциии - "кочетковщина", "меневщина", "церковный либералам" - приводящие Церковь к некому подобию протестантизма, сводя ее учение до уровня светской морали, с вероятным отказом от некоторых таинств, понижением планки благочестия, ориентацией на смешение в общехристианском протестантского типа "плавильном котле", напротив, будут всячески поощряться.
Видимыми признаками этого процесса станут перевод богослужения на современный русский язык, новая волна эйкуменизма, модернизация Церкви и т.д.
Будут редактироваться церковные догматы. Наиболее сложные для современного рационального сознания сюжеты Священного Писания и Священного Предания будут перетолковываться как "моральная аллегория", либо цензурироваться. Будут копироваться католические и протестантские моральные и социальные доктрины. Религия будет все больше отдаляться от Государства, политики, образования.
Государство будет бездействовать перед лицом импортированных культов и сект, не препятствовать расколам и усобицам, ставя на одну планку традиционные религии и ереси, экзотические или искусственно созданные культы под предлогом невмешательства в вопросы "свободы совести".
Т.е. в ускоренном темпе будет проделан тот путь секуляризации, который Запад прошел постепенно в течение последних нескольких веков.
Такой вектор развития можно определить как атлантистский или Морской.
5. Что такое евразийский вектор развития РПЦ в будущем?
"Евразийский сценарий" приблизительно состоит в следующем:
РПЦ признает свою ответственность не только за религиозную сферу, но и за социально-политическое бытие русского народа, евразийской цивилизации.
Усилятся разнообразные москвоцентричные тенденции, вопреки санкт-петербургским, сопряженным с приматом светского, секулярного подхода.
Церковь будет активно взаимодействовать с Государством и обществом, соучаствовать в наиболее важных государственных решениях, окормлять власть не только духовно, но и концептуально, на основе той системы ценностей, которая составляет основу православного мироучения. Т.е. будет взят курс на сакрализацию политики и социальной сферы в православном ключе.
Параллельно в обрядовой сфере новый импульс получат дораскольные обычаи в совершении чина Крещения (трехпогружательного), молитвы, церковного пения (знаменный распев).
Будет дан "зеленый цвет" единоверческим инициативам, сугубое внимание будет уделено связям со старообрядцами.
РПЦ заявит свои претензии на формирование мировоззрения россиян - через образование, СМИ, широкое распространение нормативов православной нравственности.
Государственный приоритет (и де-факто и де-юре) будет закреплен за РПЦ (наряду с другими традиционными для России религиями - традиционным исламом и иудаизмом, а также буддизмом).
Это можно будет назвать евразийской (сухопутной, континентальной) тенденцией.
Заключение: излишне будет наверное упоминать, что движение "Евразия", все мы, чада Православной Церкви, русские люди, которым небезразлично наше прошлое и наше будущее, естественно, сделаем все от него зависящее, чтобы реализовался второй сценарий.
Благодарю.
Спаси Христос!
Спаси Христос!
