В моём настоящем у меня появился главный принцип: ЖИЗНЬ. Осознанная, искренняя, жизнь. Сейчас я приверженец духовной и сознательной политики в сочетании с теми политическими идеями, которые могут быть полезны в будущем, включающие монархические или даже национал-анархические идеи. Я склоняюсь к близким жизни, честным социальным взглядам, или даже к иерархии, в отличие от парламентаризма. Я убежден, что свобода и иерархия больше не должны быть взаимоисключающими. Сегодняшняя демократия себя изжила, как и коммунизм, и национал-социализм. Нам нужен простор для новой общественной и неполитической матрицы.
Несколько лет я встречался с девушкой из Сибири. И, хотя мы больше не состоим в отношениях, мы все еще поддерживаем связь. В таких отношениях между немецким мужчиной и русской женщиной становится понятно, что связующий элемент между Германией и Россией совсем не политический. Сталин или Гитлер, Ленин или кайзер Вильгельм не могли повлиять на человеческую связь. Это больше, похоже на то, что Гёте и Толстой влились в эти отношения и ведут переписку.
Русская душа — в Толстом — глубокая и необъятная, она сконцентрирована не только в его работах, но во всем, что он привнес в повседневную жизнь со своим темпераментом, своей природой и своими противоречиями. Фауст Гёте мог бы найти свое продолжение в Гитлере, но широк дух Гёте. В Америке, например, не найти сколько-нибудь сравнимой величины, которая бы выглядела на фоне Гёте и Толстого иначе, чем лишней. Отношения Германии и России духовные, а с Америкой — торговые. Хотя Америку создали из ребра Европы, она остается искусственным монстром, который потерял связь даже с самим собой, если когда-либо вообще ее имел.
Мы не имеем права в лживой вере придавать значение хорошим отношениям между главами государств. Это ничто. Политически по меркам западной демократии наши страны никогда не будут едины. Это невозможно на демократической базе, так как русские никогда не примут нашего понимания демократии. Инстинктивно русские чувствуют болезнь и гниль нашей системы.
Пока Россия не представит собственной политической идентификации, форма ее государственного управления всегда будет лишь карикатурой на наши требования. Что касается демократии в России по западному образцу, мы не видим ничего иного, как суперкапитализма, противопоставленного привилегированному пласту царской власти без какой-либо привязки к корням. Это катастрофа. Мы пытаемся представить ситуацию в хорошем свете. Смотрим на вашего президента Путина, и на фоне бывшего канцлера Шрёдера или нынешнего канцлера Меркель видим суперинтеллигентного, выдающегося главу Российского государства рядом с беспомощными, замешкавшимися и запутавшимися политическими статистами.
Рядом с Путиным все западные главы государств выглядят добродушными простачками, которые, собираясь с мужеством, говорят, что он один из них. Пожимают ему руку, выказывают дружественные жесты, хлопают по плечу, в то время как Путин совсем не простак, и во всем мире он единственный глава государства древнейшей эры, так сказать, последний потенциальный воин и властитель мира. Я говорю "потенциальный". Нет дружбы между ним и кроткими прислужниками западных кружков по интересам. Каждый на Западе понимает, но никто не решается признать, что Путин потенциальный степной волк, единственный автаркический серьезный властный политик в мире. В основе его существования — холодный, расчетливый монарх со всеми достоинствами и свободами. Мы не осознаем его монархической действительности.
Давайте на мгновение займем место Путина и посмотрим на Запад из Кремля. Что он видит? Он видит все насквозь, признает и наблюдает за ситуацией. Он в курсе, что никто на Западе не в состоянии подать ему воды. Он не воспримет всерьез ни одного из этих милых западных политических статистов. Он не видит ни одной властной личности, то есть никакой конкуренции. Кровь, что течет в его жилах, не кровь овечки, а кровь волка, кровь величественного древнего хищника с наследственной памятью, уходящей в века. Цирк Запада он не воспринимает всерьез. Он наблюдает, и знает, когда пробьет его час. В Вашингтоне, возможно, и есть люди, которые об этом знают. В Германии нет политика, способного уравновесить Восток и Запад. Я имею в виду равновесие не капитала и вооружения, а немецкое величие, способное из сердца Европы объединить континенты.
Русская душа — в Толстом — глубокая и необъятная, она сконцентрирована не только в его работах, но во всем, что он привнес в повседневную жизнь со своим темпераментом, своей природой и своими противоречиями. Фауст Гёте мог бы найти свое продолжение в Гитлере, но широк дух Гёте. В Америке, например, не найти сколько-нибудь сравнимой величины, которая бы выглядела на фоне Гёте и Толстого иначе, чем лишней. Отношения Германии и России духовные, а с Америкой — торговые. Хотя Америку создали из ребра Европы, она остается искусственным монстром, который потерял связь даже с самим собой, если когда-либо вообще ее имел.
Мы не имеем права в лживой вере придавать значение хорошим отношениям между главами государств. Это ничто. Политически по меркам западной демократии наши страны никогда не будут едины. Это невозможно на демократической базе, так как русские никогда не примут нашего понимания демократии. Инстинктивно русские чувствуют болезнь и гниль нашей системы.
Пока Россия не представит собственной политической идентификации, форма ее государственного управления всегда будет лишь карикатурой на наши требования. Что касается демократии в России по западному образцу, мы не видим ничего иного, как суперкапитализма, противопоставленного привилегированному пласту царской власти без какой-либо привязки к корням. Это катастрофа. Мы пытаемся представить ситуацию в хорошем свете. Смотрим на вашего президента Путина, и на фоне бывшего канцлера Шрёдера или нынешнего канцлера Меркель видим суперинтеллигентного, выдающегося главу Российского государства рядом с беспомощными, замешкавшимися и запутавшимися политическими статистами.
Рядом с Путиным все западные главы государств выглядят добродушными простачками, которые, собираясь с мужеством, говорят, что он один из них. Пожимают ему руку, выказывают дружественные жесты, хлопают по плечу, в то время как Путин совсем не простак, и во всем мире он единственный глава государства древнейшей эры, так сказать, последний потенциальный воин и властитель мира. Я говорю "потенциальный". Нет дружбы между ним и кроткими прислужниками западных кружков по интересам. Каждый на Западе понимает, но никто не решается признать, что Путин потенциальный степной волк, единственный автаркический серьезный властный политик в мире. В основе его существования — холодный, расчетливый монарх со всеми достоинствами и свободами. Мы не осознаем его монархической действительности.
Давайте на мгновение займем место Путина и посмотрим на Запад из Кремля. Что он видит? Он видит все насквозь, признает и наблюдает за ситуацией. Он в курсе, что никто на Западе не в состоянии подать ему воды. Он не воспримет всерьез ни одного из этих милых западных политических статистов. Он не видит ни одной властной личности, то есть никакой конкуренции. Кровь, что течет в его жилах, не кровь овечки, а кровь волка, кровь величественного древнего хищника с наследственной памятью, уходящей в века. Цирк Запада он не воспринимает всерьез. Он наблюдает, и знает, когда пробьет его час. В Вашингтоне, возможно, и есть люди, которые об этом знают. В Германии нет политика, способного уравновесить Восток и Запад. Я имею в виду равновесие не капитала и вооружения, а немецкое величие, способное из сердца Европы объединить континенты.
"ROCK ORACLE", №6, 12/2010
Оригинальная публикация: http://rockoracle.ru/6-122010/69-interviewes/327-von-thronstahl.html
Оригинальная публикация: http://rockoracle.ru/6-122010/69-interviewes/327-von-thronstahl.html
