Иеромонах Игнатий (Шестаков): Св. великомученик Лазарь, Царь Сербский

Память 15/28 июня

Святосавский всенародный идеал "все за Христа – Христа ни за что", – писал преподобный Иустин (Попович), – никто не осуществил в такой полноте, как святой великомученик царь Лазарь. Он воплотил этот всенародный идеал, избрав Царство Небесное и принеся себя в жертву на Косово, а с собой и весь сербский народ».

Отец великомученика царя Лазаря, Лазарь Прибац Хлебельянович, был вельможей при дворе могущественного сербского царя Стефана Душана (1331–1355). Родом он был из города Прилепца и имел троих детей: двух дочерей и одного сына – блаженного и славного Лазаря, который родился в упомянутом Прилепце около 1329 года; с детских лет он был воспитан в христианской вере. Имея добрый нрав, кроткий ум, храброе и благородное сердце, он быстро преуспевал в учении и благочестии. Лазарь обильно преумножал полученные от Бога таланты и вскоре превзошел многих своих сверстников, привлек внимание самого царя Душана и снискал его благосклонность. Лазарь был взят на царский двор в Скопье и скоро начал принимать участие в решении государственных дел.

При дворе царя Душана молодой Лазарь быстро приобрел всеобщую любовь и уважение за свою честность, мужество и искреннюю веру. Как человек искусный в ратном деле, Лазарь стал воеводой царя Душана, который отдал ему в супруги свою благородную родственницу Милицу, дочь великого князя Вратко из рода Неманичей. (Воевода Топлицкий и Полимский Вратко иначе известен как старый Юг-Богдан. Он вел свое происхождение от Вукана, старшего сына Немани. Воспетый в народных эпосах старый Юг-Богдан привел на Косовскую битву всех своих девятерых сыновей и героически погиб вместе с ними.) По народному преданию, Лазарь обручился с Милицей в монастыре Йошанице и вскоре после женитьбы был возведен в достоинство князя. Это произошло около 1353 года.

Свв. Лазарь и Милица. Фреска монастыря Любостиня

Юлиус Эвола: Против неоязычников

Недоразумения относительно «неоязычества»

"Возможно, следует указать на недоразумения, возникшие сейчас в некоторых радикальных кругах, верящих, что решение лежит в направлении неоязычества. Это недоразумение видно уже из самого использования терминов «языческий» и «язычество». Сам я, употребив эти выражения как лозунги в книге, изданной в Италии в 1928 г. и в Германии в 1934 г., выражаю по этому поводу искреннее сожаление.

Каковы основные черты сегодняшнего «языческого» мировоззрения, как их провозглашают его апологеты? Первая из них – заточение в Природе. Всякая трансцендентность совершенно неизвестна «языческому» взгляду на жизнь: он застрял в смешении Духа и Природы, в двойственном единстве Тела и Души. Здесь нет ничего от религии, но только суеверное обожествление природных явлений или племенных энергий, произведённых в ранг низших божеств. Из-за этого здесь прежде всего вырастает партикуляризм крови и почвы. Затем следует отвержение ценностей личности и свободы и условие невинности, которое присуще исключительно природному человеку, не пробуждённому ещё к истинно сверхприродному призванию. За этой невинностью скрывается только отсутствие комплексов, «грех» и удовольствие от греха. В остальных сферах «язычество» не представляет собой ничего, кроме суеверия или чисто профанической культуры материализма и фатализма. Хотя только пришествие христианства (опустим здесь некоторых его предшественников за их незначительностью) позволило миру сверхприродной свободы прорваться, впустив в мир благодать и личностное начало, в противовес фаталистическим и привязанным к природе верованиям, описываемых как «язычество», принеся с собой католический идеал (в этимологическом значении – «вселенский») и здоровый дуализм, сделавший возможным подчинение Природы высшему закону и триумф Духа над законами плоти, крови и ложных богов.

Корнойбургская клятва

18 мая 1930 года на конференции руководителей австрийского патриотического движения Хаймвер (Heimwehr, "Союз защиты Родины") в небольшом городке Корнойбург была принесена клятва, которая стала основой мировоззрения австрийского Сословного государства (Ständestaat) - режима, созданного канцлером Энгельбертом Дольфусом, и существовавшего с 1934 года вплоть до аншлюса Австрии нацистской Германией в 1938 году. 

После принятия консервативной конституции 1 мая 1934 г. (т.н. "Майской конституции",  в которой либерально-республиканская преамбула была заменена словами «Во имя Бога Всемогущего, дарующего все права..."), на основе Хаймвера и Христианско-социальной партии канцлера Дольфуса был создан Отечественный Фронт, объединивший все патриотические, верные Церкви, силы страны.

Корпоративный режим, провозгласивший своей целью сохранение независимости страны, 

"всесословное примирение" и социально ориентированную политику, оппонировал как марксистам и либералам, так и австрийским нацистам - прямой агентуре тоталитарного гитлеровского режима. По распоряжению христиан-социалистических властей в Австрии одновременно были запрещены компартия и НСДАП.

В июле 1934 г. глава государства канцлер Энгельберт Дольфус был убит австрийскими эсэсовцами при попытке нацистского переворота. Его преемник Курт фон Шушниг после насильственного "воссоединения" Австрии с Третьим Райхом был арестован гестапо и в годы войны находился в концлагерях Дахау и Заксенхаузен. Отечественный Фронт был запрещен сразу же после аншлюса.

«КОРНОЙБУРГСКАЯ КЛЯТВА

Мы хотим до основания обновить Австрию!

Мы хотим создать Народное государство Союза защиты Родины.

Мы требуем от каждого товарища неустрашимой веры в Отечестве, неустанного участия в совместной работе и страстной любви к Родине.

Мы хотим завоевать власть в государстве и ради блага всего народа обновить государство и экономику.

Мы должны забыть о собственной выгоде, мы должны непременно подчинить все партийные связи и требования целям нашей борьбы, так как мы хотим служить сообществу немецкого народа!

Мы отвергаем западный демократический парламентаризм и многопартийное государство!

Мы хотим заменить его самоуправлением сословий и сильным руководством, которое будет состоять не из представителей партий, а из ведущих деятелей больших сословий и самых способных и испытанных людей нашего народного движения.

Мы боремся против разложения нашего народа марксистской классовой борьбой и либерально-капиталистической экономикой.

Александр Иванов: Святая Клотильда - крестельница Европы

21 мая по юлианскому календарю (и 3 июня по современному) начинается Великорецкий крестный ход на Вятке. Об этом знают многие. И вот, в очередной раз возвращаясь оттуда вспомнилось вдруг, что этот день совпадает по времени с днем памяти, незаслуженно забытой нами, православной святой, которую мы вполне могли бы назвать «равноапостольной»… Ей, и посвящена эта статья. Но сначала остановимся на предварительном, но необходимом рассмотрении некоторых исторических фактов. 

Первым православным государем (хотя и не императором),  происходившим из «варваров» северной Европы, стал Хлодвиг I Меровинг. Примерно через десять лет после своего крещения в 508 г. он  получил титул Августа от византийского императора Анастаса I. Государство этой франкской династии, включающее их исконные территории – земли эпических Вольсунгов (на юге современных Нидерландов) с 511 г. носило название Австразия (Austrasia), от  франкского Austre Asie («Другая Азия»). Для того чтобы объяснить происхождение названия Австразии, следует вспомнить, во-первых то, что в древних франкских летописях (см. «Хроника Фредегара». II, 4–6)происхождение их правителей связывается с последним царем Трои – Приамом (греческое Πρ?αμος, от праиндоевропейского «первый», «лучший»);а во-вторых, то, что на месте древней троянской цивилизации с Iв. до Р.Х. располагалась римская провинция Азия (греч. Ασ?α, лат. Asia). Ее название истолковывалось средневековыми германскими хронистами как «страна Асов» (от древнеисландского Aesir, «боги»). За этой, на первый взгляд, совершенно искусственной ассоциацией, основанной только на внешнем созвучии между названием исторической области и северо-германским определением языческих божеств, скрывается  глубокая христианская мысль о возвращении народам Севера Божественного достоинства, некогда утраченного ими, и вернувшегося через Благодать православного крещения. Древняя «Страна богов», люди которой, потомки Йафета, исповедовали изначальный северный монотеизм, возвращается снова как христианское царство православных франкских правителей. И под этими «богами» понимаются уже не божества языческого пантеона, а те, о ком говорит св. царь Давид в своем 81 псалме: «Азъ рекох: вы бози есте…»; те, – по словам св. Григория Богослова, – «сотворенные боги», которых мы почитаем под именами святых человеков.

Женой Хлодвига  была Клотильда (на французском Clotilde, Clothilde). Время ее рождения приходится примерно на 475, точное время кончины остается неизвестным и датируется между  544 и 548 гг.  

Памятуя о том, что святая была дочерью короля бургундов, выходцев с острова Борнхольм в Северном море (подобно ругиям –  выходцам с острова Рюген, и готам – выходцам с острова Готланд), и причисляя последних к носителям мертвых на сегодняшний день восточно-германских языков, мы можем реконструировать значение ее имени, опираясь на родственный готский язык. Будучи представлено на восточно-германском диалекте, звучание ее имени можно представить как Хродехильде, которое несет в себе две основы: в готском *hr?þ, «хвала, слава» и *hildi(e), «битва» (от прагерманских *hr?þazи *hildjoсоответственно). Почему мы обращаем на это особо пристальное внимание, будет показано ниже.

Максим Медоваров: Красота имеет тот же Источник, что и Благо и Истина

Вместо итогов цикла "Метафизика ис(к)усства"

Исходим из классической схемы Отец-Благо, Сын-Истина, Дух-Красота.

Для меня это никогда не было схемой. С раннего детства всегда чувствовал вживую, интуитивно - врожденно, а затем лишь вспоминал (анамнесис):

- что есть высшее Благо, а отрицающие его суть слепцы и грязь; отсюда - иерархии по Плотину, по св. Дионисию Ареопагиту, по св. Максиму Исповеднику; отсюда мой принципиальнейший монархизм и отвращение к любой республике и "демократии"; отсюда противопоставление Монархии как Горы у Флоренского и Эволы - смрадным низинам "народовластия";

отсюда любимейшие слова Гоголя: "Полная любовь не должна принадлежать никому на земле. Она должна быть передаваема по начальству, и всякий начальник, как только заметит ее устремленье к себе, должен в ту же минуту обращать ее к поставленному над ним высшему начальнику, чтобы таким образом добралась она до своего законного источника, и передал бы ее торжественно в виду всех всеми любимый царь самому Богу";

- что Истина-Логос нисколько не противоречит Благу, а сам я по природе более всего склонен именно к постижению Истины, Логоса, т.е. к научной, познавательной, созерцательной деятельности - платоновская "теория", с той поправкой, что мы, христиане, знаем, что Логос воплотился в теле, в крови и мясе, чего не мог постичь ни Платон, ни Плотин;

- что Красота имеет тот же Источник, что и Благо и Истина.

Благо - проецируется на землю как Монархия, Империя.

Истина - как философия и особенно как философия Языка.

Красота - как софийность Космоса, который "добр зело", и как Ис(к)усство. Исусство - в той степени, в которой оно просветлено Исусом.

Михаил Мошкин: Сумерки Европы

Борясь за человека и его права, западная цивилизация потеряла саму себя
 

Необязательный и обременительный Бог 

Французская революция, как известно, проходила под лозунгом «Свобода, равенство, братство» - Liberté, Égalité, Fraternité. Дальнейшая история европейского Нового времени, начавшего свой отсчет с этой революции, добавила к вышеупомянутой триаде четвертый принцип: Laïcité - в дословном переводе с французского «светскость». И если о реализации в либеральном обществе Запада принципов свободы, равенства и братства можно говорить лишь с определенной натяжкой, то принцип светскости, т. е. отделения церкви от государства и умаления роли религии в общественной жизни, за прошедшие два века действительно стал одним из столпов, на которых покоится современный постхристианский мир.
Традиционализм появляется там, где умирает, или уже умерла Традиция, консерватизм, в особенности революционный консерватизм, - становится особенно актуальным тогда, когда торжество «века сего» кажется тотальным и необратимым.

Причем, в отличие от позднейшей целенаправленной борьбы социалистов и коммунистов с «религиозным дурманом», речь не шла о каком-то внешнем государственном принуждении, о насильственном вытеснении религии из сферы социального бытия. Напротив, западный социум (или, точнее, «сумма индивидов - участников общественного договора», ибо либерализм не признает никаких надындивидуальных сущностей наподобие «общества» или «народа») сам, добровольно, отказался видеть в своей жизни нечто большее, чем совокупность экономических отношений. Как заметил французский философ, лидер «новых правых» Ален де Бенуа, «согласно либеральной теории любые социальные формы сводимы к индивиду и являются всего лишь способом максимизации его частной выгоды - исходя из этого, теоретики либерализма рассматривают все надындивидуальные аспекты коллективов как нечто необязательное и обременительное». Речь идет не только о теоретических выкладках либеральных мыслителей, но о коллективном самосознании, самоощущении «западного человечества» (которое долгое время отождествляло себя с человечеством вообще).

Род-Рудь-Кровь-Русь

Художник Ключарь.

http://arthania.ru/content/rod-rud-krov-0

Владимир Карпец: Исправление имен

На прошлой неделе, в связи с «Днем России» сторонник ее «упразднения» ( это именно его выражение из известного эссе «Тьма-Родина») Широпаев совершенно справедливо напомнил, что изначально он назывался «День независимости» (http://ru-nazdem.livejournal.com/1817798.html?mode=reply#add_comment). И далее: «Отсюда же и идеи раннего Ельцина об образовании в составе Российской федерации семи русских республик, что должно было решить проблему субъектности русского народа и вытащить русских из ущербного состояния «имперской нации»».

«Это название, родившееся в обществе, подразумевало независимость Российской федерации от советской (а, возможно и шире – от исторической) империи. Россия мыслилась ельцинскими демократами как одна из республик Советского Союза, которая наряду с Прибалтикой, Украиной, Грузией и т.д. имеет право на суверенитет, независимость и новую, неимперскую историю» - пишет Широпаев, чья позиция по вопросам парадоксально ( или все же нет?) совпадает с позицией не только «раннего Ельцина», но и «позднего Ленина». Разумею, естественно позицию последнего в его споре со Сталиным по «вопросу о национальностях, или об «автономизации» в 1922 году, в связи с образованием СССР.

Широпаев считает, что «Сегодня «День России», отмечаемый в подчеркнуто великодержавном стиле, вытеснил смыслы изначального «Дня независимости»<…> Однако антиимперское зерно того, изначального праздника все же сохраняется. Его храним и взращиваем мы, русские национал-демократы, выступающие за построение подлинной – равноправной и договорной – федерации, в которой станет реальностью День независимости от империи». «Равноправная и договорная» - тактические разговоры, потому что изначально поставлена задача «упразднить Россию», как сказано в «Тьме-Родине». А суть «коммунистического проекта» изначально была в том, «чтобы в мире без Россий, без Латвий/Жить единым человечьим общежитьем» ( В.Маяковский). Корень этого «проекта» - в универсализме понятия человека, выработанного «просвещением»: «Все во имя человека, для блага человека». Да, Сталин «скорректировал проект» и даже пытался идти дальше – «борьбой с космополитами», надклассовым языкознанием и «мичуринской генетикой». Однако «изначальное зерно» ( удачное выражение Широпаева) сохранялось Сохраняется оно и поныне.

С Праздником!

Благословенъ еси Христе Боже нашъ

иже премудры ловцы явлеи

послвъ имъ Духъ Святыи

и тем уловлеи вселенную

Человеколюбче слава Тебе  

Александр Дугин: Героизм, платонизм и Царство – вот что объединяет русских и европейцев

ЕХФ публикует фрагмент интервью Александра Дугина порталу Глобального Революционного Альянса.

"Общее в нашей культуре – туранский аристократизм и изначальное христианство в контексте единой Римской Империи... Но современная Европа не имеет к ним ни малейшего отношения. 
А для революционной европейской элиты, напротив, как евразийский так и римско-имперский (в том числе и христианско-имперский, византийский) элементы вполне могли бы стать путеводными нитями".

- Считаете ли Вы Россию частью Европы или же разделяете мнение, согласно которому Россия и Европа представляют две разные цивилизации?

- Европа и Россия две разные цивилизации. У России два источника: Византия и империя Чингисхана (Туран). Оба источника резко отличаются от матрицы современной европейской цивилизации, уходящей корнями в западную Римскую Империю и некогда являвшейся частью кочевых империй Евразии. Поэтому мы радикально различны, и у нас разные системы ценностей. Россия свои ценности Европе навязывать не спешит, так как сама еще не очень ясно определилась с их восстановлением и их формулировкой (на новом историческом этапе). Но современная Европа, как и всегда, чрезвычайно в этом вопросе агрессивна и претендует на универсализм своих ценностей (на сей раз, европейцы продвигают «права человека», «свободный рынок» и «глобализацию»). Именно перед лицом такой «ценностной агрессии», приправленной изрядной долей двойных стандартов, Россия должна особенно жестко отстаивать тезис о самобытности своей цивилизации и свою идентичность. Сегодня лучше сказать, что нам ничего европейского не подходит и что у нас «свой особый путь» (Sonderweg), чем перебирать детали.

Однако, справедливости ради, надо сказать, что нечто общее в корнях у России и Европы есть. Например, Освальд Шпенглер в посмертной (незаконченной) книге «Эпика Человека» говорит о Туране, как колыбели европейского культурного стиля и возводит воинскую этику кочевых евразийских индоевропейцев в образец Европы как явления. Шпенглер противопоставляет воинственный аристократический Туран «атлантистской» мистике Кельтиды и изнеженной циклопической цивилизации южного Куша. Эту же тему развивает современный итальянский историк Франко Кардини в своей работе «Истоки средневекового рыцарства».

В отношении христианства также можно конкретно идентифицировать эпоху, когда Запад и Восток обладали единым историческим бытием – это был довольно длительный период от Рождества Христова до 800 года (до момента венчания Карла Великого и создания франкской Империи). Это бытие было сопряжено с полем Римской Империи, остававшейся единой и религиозно и политически.