“Когда голубчик Голицын
и корнет Оболенский безуспешно искали работу таксистов в городе Париже,
генерал-барон Роман Фёдорович фон Унгерн-Штернберг продолжал насмерть сражаться
с красными негодяями. “Золотое знамя победит красную тряпку”,- любил повторять
барон и по Большому Счёту оказался прав”
(“Межлокальная контрабанда”)
«Я – барон Унгерн!». Согласно
легенде, именно так ответил “безумный барон” красноармейцам, когда они нашли
его в забайкальской тайге, связанного и брошенного изменниками. Говорят,
красные поначалу шарахнулись в ужасе от громового голоса уже безпомощного
врага. Эхо этих слов по сей день гуляет по дебрям Сибири и степям Монголии –
очевидно, что судьба начальника Азиатской Конной дивизии затронула некие
метаисторические пласты…
Личность Унгерн-хана стала объектом многочисленных исследований оккультного плана, но почему-то никогда не осмысливалась с точки зрения православно-монархической эсхатологии. Видимо, православных исследований смущает наследственный буддизм Унгерна, воспринятый им от деда и отца. Однако, согласно святоотеческому преданию, даже иноверцы, павшие за Православного Царя, спасаются. Именно восстановление Русского Самодержавия было целью последнего похода Азиатской дивизии, на трёхцветном знамени которой командир приказал начертать: “МИХАИЛ II”.
За этим огненным именем скрыто нечто неизмеримо большее, чем просто попытка политического сплочения порабощённого Русского народа при помощи веры в чудесное спасение брата Царя-Мученика – Великого князя Михаила Александровича. “Царь скрывается” – в этом древнем народном мифе об избавительном явлении праведного Государя, мифе, всякий раз оживающем в смутное время и порой становящемся инструментом тёмных сил (Отрепьев, Пугачёв), просматриваются пламенные черты последнего, апокалиптического Русского Самодержца, предсказанного святыми. И не стал ли “безумный барон” жертвенным провозвестником этого грядущего Царя – Царя Карающего, который сплотит Русь перед последней битвой с антихристом?
“Пришествие антихриста приближается и оно уже очень близко,- говорил архиепископ Феофан Полтавский, один из выдающихся подвижников минувшего века.- Время между нами и его приходом надо считать годами или, по крайней мере, десятками лет. Но до прихода антихриста Россия должна быть восстановлена – вероятно, лишь на короткое время. В России должен быть Царь, предъизбранный Самим Господом. Он будет человеком пламенной веры, великого ума и железной воли. Вот всё, что открыто о нём. Будем же ждать исполнения открытого” (“Россия перед вторым пришествием”, М.,
Унгерн часто обращался к словам Св. Писания: “И восстанет в то время Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего; и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге” (Дан. 12, 1). Воцарением первого из Романовых, Михаила Фёдоровича, в 1613 году закончилась Смута; “неведомого рода” Михаил II “восстановит попранное” революцией и победоносно завершит мистерию Третьего Рима. Именно таков сокровенный смысл знамени, поднятого Унгерном на излёте Белого движения – в целом, к несчастью, не имевшего эсхатологической глубины.
“Он не будет Романовым, но по матери он будет из Романовых, он восстановит плодородие Сибири…” – пророчествовал о последнем Царе архиепископ Феофан Полтавский. И – странное дело – фигура барона-буддиста загадочным образом вписывается в пророчества подвижников Православия, согласно которым в грядущих судьбах России особая роль отведена Сибири, Китаю, Востоку. Как известно, Унгерн полагал, что “спасение мiра должно произойти из Китая”. “…Конец будет через Китай. Какой-то необычный взрыв будет и явится чудо Божие. И будет жизнь совсем другая на земле, но не на очень долго”,- предрекал иеромонах Аристоклий Афонский. “Освобождение России придёт с Востока”,- пророчествовал Св. Праведный Иоанн Кронштадтский. Надо отметить, что “спасение” и “освобождение” в данном случае следует понимать “диалектически”: с православной точки зрения и татарщина была для Руси спасительной и даже освободительной, поскольку спасала русских от западных ересей и освобождала духовные силы народа для строительства Московского Самодержавия, привносила на Русь столь ценимый К.Леонтьевым “азиатизм”, так долго оберегавший нас от “подобострастных предрассудков в пользу Европу”. Такие соображения невольно приходят на ум, когда видишь сегодня Россию, тонущую в испражнениях западничества, и Китай, наливающийся первородной силой. Унгерн говорил, что “жёлтая раса двинется на белую” – “на кораблях и огненных телегах”, “будет бой и жёлтая осилит”, “потом будет Михаил”. Эта эсхатологическая схема весьма перекликается с некоторыми православными предсказаниями о последнем Царе.
Можно предположить, что на Востоке, в формах соответствующих неправославному сознанию, хранится сокровенное знание об особой эсхатологической миссии Белого Царя, “Удерживающего теперь”, возможно восходящее к древнеарийским истокам. В 1891 году, будучи в Японии, цесаревич Николай Александрович встретился с буддистом-затворником Теракуто, удивительно полно предсказавшим будущему Царю его мученический подвиг: “О, Ты, Небесный избранник, о, великий искупитель, мне ли предречь тайну земного бытия Твоего? Ты выше всех <…> Два венца суждены Тебе, царевич: земной и небесный <…> Великие скорби и потрясения ждут Тебя и страну Твою. Ты будешь бороться за ВСЕХ, а ВСЕ будут против Тебя <…> Но нет блаженней жертвы Твоей за весь народ Твой. Настанет, что Ты жив, а народ мёртв, но сбудется: народ спасён, а ТЫ свят и безсмертен. Оружие Твоё против злобы – кротость, против обиды – прощение <…> Вижу огненные языки над главой Твоей и Семьёй Твоей. Это посвящение. Вижу безчисленные священные огни в алтарях пред Вами. Это исполнение. Да принесется чистая жертва и совершится искупление. Станешь Ты осиянной преградой злу в мiре…”. Вообще во время этого визита отмечались “особые знаки почитания и почести, которые оказывались Наследнику Цесаревичу буддийскими священнослужителями при посещении им буддийских храмов”. Позднее даже говорили, что “буддизм склонялся перед Царевичем”, а по существу – перед будущим Православным Царём-Мучеником. Десять лет спустя, 23 июня 1903 года, тибетское посольство преподнесло Императору Николаю II ПОДЛИННЫЕ ОДЕЖДЫ БУДДЫ, "к которым никто после него не прикасался". “Тебе одному принадлежат они по праву и ныне прими их от всего Тибета”,- сказали буддисты Русскому Царю-христианину (“Православный Царь-Мученик”, М., 1997г., составитель С.Фомин). Невольно вспоминаешь апокалиптическое пророчество старца Серафима Вырицкого: “Восток будет креститься в России. Весь мiр небесный и те, кто на земле, понимают это, молятся о просвещении Востока”.
Где теперь эти реликвии, возможно, украшенные знаком, столь ненавистным современному мiру? Общеизвестно, что в буддизме особо почитается свастика, которая в левостороннем начертании, означающим у христиан собирание Духа Святого, стала “символом подвига Царственных мучеников” – две левосторонних свастики были обнаружены колчаковцами в доме Ипатьева (см. Р.Багдасаров, Г.Дурасов. “Отверженный символ”. Волшебная Гора №4,
Трудно не обратить внимание на одно обстоятельство гибели Семёнова. Как известно, в 1945 году, пытаясь скрыться на самолёте от наступавших советских войск, он в результате ошибки пилота приземлился на аэродроме в Чан-Чуне, уже занятом красными. Хан Чян-Чун (хан войны) – так титуловали монголы барона Унгерна, верного соратника Семёнова по Белой борьбе. Таинственная “рифма” судьбы…
Не секрет, что в жилах атамана Семёнова текла изрядная доля бурятской крови, и потому самое время вспомнить П.А.Бадмаева, крещёного бурята, чья геополитическая деятельность, направленная на присоединение “к Российской Империи Китая, Тибета и Монголии”, находила полное понимание Императора Александра III, его крёстного. Князь Э.Э.Ухтомский писал: “Чингисы и Тамерланы, вожди необозримых вооружённых масс, создатели непобедимых царств и крепких духом, широкодумных правительств – всё это закаливало и оплодотворяло государственными замыслами долгополую, по-китайски консервативную змиемудрую допетровскую Русь, образовавшую обратное переселению восточных народов течение западных элементов вглубь Азии, где мы – дома, где жатва давно нас ждёт, но не пришли ещё желанные жнецы”. (Характерная деталь: Александр III был первым из наших послепетровских Государей, отпустившим старомосковскую “змиемудрую” бороду). Знаменательно, что впоследствии Бадмаев сблизился со старцем Григорием Распутиным – доверенным другом Царской Семьи, кстати, тоже выходцем с востока, из Сибири. Во время русско-японской войны 1904-1905 гг. Бадмаев “весьма умело выполнил миссию объединения вождей монгольских племён в интересах России”, возможно, в какой-то мере подготовив почву для позднейшего триумфа Унгерн-хана. Вообще подлинный, сакральный смысл упомянутой войны, скорее всего, раскрывается только в контексте нашей "восточной" темы, что было недоступно пониманию тогдашней русской общественности, вопившей о “безсмысленной бойне”. Напомним: в 1904 году, за два месяца до начала (!) войны, один киевский богомолец удостоился видения, по которому вскоре был писан Порт-Артурский образ Божией Матери. Согласно воле Богородицы, иконе надлежало находиться в сражающемся Порт-Артуре, однако “прогрессизм”, пропитавший к тому времени русское общество, помешал доставить образ в крепость немедленно. “Жатва” не состоялась… Один современный исследователь обратил внимание на примечательную деталь другой богородичной иконы – Державной, явленной в день отречения Императора Николая II: взор Богомладенца на этой иконе обращён на Восток… И тут вспоминается Приамурский Земский собор, состоявшийся в 1922 году во Владивостоке (“Владей Востоком”!). Собор подтвердил верность лучшей части народа Царскому принципу и вошёл в историю как прообраз зари Русского воскресения, Русского Востока последних времён.
По существу, этому Востоку принадлежал Унгерн, в чьей судьбе “на миг блеснул и погас апокалиптический луч Белого Царства” (о. Сергий Булгаков). И конечно же он, вестник завтрашнего средневековья, не вмещался в рамки презренной гуманистической морали ХХ века. По сей день лжецы и профаны твердят о “садизме” и “патологической жестокости” Унгерна, описывая “бамбуки”, сажания на лёд и, разумеется, еврейские погромы. Однако за всем этим стояла не жестокость маньяка, но аскетическая жёсткость воина-подвижника, самим Провидением призванного “освободить мiр от тех, кто убивает душу народа”. Не будучи христианином, барон, тем не менее, яснее крещёных белых вождей сознавал глобально-катастрофический смысл крушения Православной монархии в России. Унгерн-хан понимал, что тотальной религиозной войне, объявленной иудо-большевизмом Порядку, можно противопоставить только тотальную религиозную войну, “благой геноцид” по образцам священной древности. “Комиссаров, коммунистов и евреев уничтожать вместе с семьями”,- писал он в своём Приказе №15, выступая из Урги на север, в последний поход… Вспоминаешь, как пророк Моисей искоренял идолопоклонство в своём, тогда ещё богоносном, народе: “Ста же Моисей во вратех полка и рече: аще кто есть Господень, да идет ко мне. Снидошася бо к нему вси сынове левиины. И рече им: сия глаголет Господь Бог Исраилев: препояшите кийждо свой меч при бедре, и пройдите, и возвратитеся от врат до врат сквозе полк, и убийте кийждо брата своего, и кийждо ближняго своего, и кийждо соседа своего. И сотвориша сынове левиины, якоже глагола им Моисей: и паде от людей в тот день до трех тысящ мужей…” (Исход, 32, 25-29). “Убивай нечестивыя от лица Царева и исправится в правде престол Его” (Пр. 25, 5). В книге Н.Козлова “Последний Царь” (
В заключение ещё раз обратимся к пророчеству Феофана Полтавского о последнем Царе, который “восстановит плодородие Сибири” (сопоставим со словами Э.Ухтомского о жатве, ждущей Россию в Азии). Не идёт ли речь о ДУХОВНОМ плодородии, связанном с именем Михаила? А.Дугин полагает, что “Сибирь, по сути дела, является не девственной территорией, этакой tabula rasa, но просто провиденциально сокрытой, хранящей древнейшие секреты от недостойных взоров”. Задумаемся: Урал, врата Сибири и Русского Востока вообще, окроплены искупительной кровью Царственных Мучеников и “опечатаны” тремя свастиками: две были в доме Ипатьева, а третья – древнеарийское городище Аркаим (в плане – свастика), обнаруженное в Челябинской области в 1987 году, десять лет спустя после уничтожения ипатьевского дома. Две печати уже сняты. На противоположном краю Сибири – Владивосток, город последнего (по времени) Земского собора, завещавшего Русскому народу идею восстановления Православного Царства. “Друг царей” сибиряк Григорий Ефимович Распутин – не был ли этот человек Божий провозвестником грядущего “плодородия Сибири”? А можно ли умолчать об испещрённом кержацкими свастиками Алтае – околице Тибета, находившейся в собственном владении Государя Николая II? Нельзя забыть и о том, что сибирская земля в годы советского богоборчества обильно полита кровью православных новомучеников. Что значит всё это? Что уготовила Сибирь мiру на последние времена? Апокалиптическое знамя Третьего Рима – золотое, с чёрной свастикой? Не об этом ли возвестил Унгерн-хан, опричник Царя Михаила II, сознательно выступая в заведомо безнадежный поход?
1997 г.
