*Анализ обращения Путина к Юго-Востоку о переносе даты референдума о независимости*
Это заявление на встрече Путина с главой ОБСЕ многих повергло в уныние. С определенной точки зрения оно, действительно, выглядит как удар. Поэтому надо разобрать ситуацию чрезвычайно внимательно: в сложившейся обстановке слишком велика цена слов, призывов, оценок – ведь за ними стоят действия, в том числе и боевые.
На Юго-Востоке Украины теперь за все расплачиваются кровью, горами искалеченных, обожженных, растерзанных, удушенных тел. Цена слов в условиях полыхающей жестокой гражданской войны неимоверно велика. Вместе с тем возрастает и цена анализа, то есть интерпретации слов. Поэтому без паники пытаемся разобраться в сложившейся ситуации.
Во-первых, вся речь Путина построена на том, что он в высшей степени серьезно относится к формированию на Юго-Востоке самостоятельного политического субъекта. Он считает Юго-Восток необходимой стороной переговоров и настаивает на этом со всей жесткостью. То внимание, которое он уделил Референдуму 11 мая, показывает, что Россия относится к нему фундаментально и стремится к его максимальной легитимности. Однако Путин дает понять всем: не Москва действует и решает на Юго-Востоке Украины – там складывается иной, отличный от России, самостоятельный субъект принятия решений. Но, строго говоря, так оно и есть. Россия, сосредоточив войска на границе с Украиной, лишь готовится к тому, чтобы поддержать в случае крайней необходимости этот нарождающийся субъект – Новороссию. При этом этот субъект, по мысли и словам Путина, должен стать историческим фактом под влиянием внутренней автономной воли Юго-Востока. Тем самым, Путин ясно дает понять, что Крымский сценарий в данном случае не повторится.
Теоретически, это не так уж плохо, но у возникшей после слов Путина паники тоже есть резон. Многие подумали, – а «подумали» в этой ситуации есть тоже балансирование на грани жизни и смерти в самом прямом смысле, — что Путин пытается восстановить позиции России в диалоге с Западом, удовлетворился Крымом и (будем называть вещи своими именами) «сливает» Юго-Восток. Этот резон состоит в том, что русский Холокост в Одессе и ежедневные военные атаки хунты и «Правого Сектора» на Донецкую Народную Республику показывают, что объявленный на Евромайдане геноцид русских уже не метафора, а повседневная реальность. Русских и сторонников федерализации на Украине неонацистская мразь просто убивает сотнями. И готовится продолжать этим заниматься и дальше. Геноцид декларирован и начат. Запад не только об этом знает, но и активно подталкивает хунту к этому – ведь цель всей этой страшной провокации — втянуть Россию в войну с Украиной. И чем больше Россия упирается, тем более наглыми становятся террористические рейды хунты. Поэтому и слова Путина Киев, Коломойский, «Правый Сектор» и подчиненные им СМИ, безусловно, интерпретируют и опишут как «слабину Москвы», и начнут террор с утроенной силой. Раз Путин не поддерживает Референдум, явно думают они, значит, можно безнаказанно продолжать кровавое шествие, убийства, репрессии, истребление и сожжение мирных граждан. Поэтому у тех, кто с ужасом понимает, что Путин просто предал сегодня детей Славянска, моливших Россию о шансе на жизнь, увы, есть основания для этого ужаса.
Во-вторых: о Референдуме и почему он назначен в Донецке и Луганске на 11 мая. Дело в том, что в Киеве в ходе государственного переворота власть захватила нацистская хунта с опорой на США и НАТО. В глазах Москвы она нелегитимна, а в глазах Запада – легитимна. Поэтому чтобы предотвратить сам фарс выборов «президента» в мае, Юго-Восток настаивал и продолжает настаивать на Референдуме до выборов. Объявив независимость, ДНР и Луганск получат хотя бы некоторую легитимность. А в их случае это вопрос физического истребления не просто верхушки Сопротивления, но всего населения. Референдум нужен как спасение. Это хотя бы какая-то гарантия от тотального геноцида. Почему геноцид возможен и, скорее всего, неизбежен? Потому что он провозглашен, начат и заведомо поддержан Западом. А Запад, пусть и ослабевший, это все еще серьезно. Референдум 11 мая – и никак не позже! – это единственный способ защиты от неминуемого уничтожения неонацистами русских Юго-Востока. В противном случае ничто не убережет людей – включая детей, женщин, стариков, ветеранов – от того, чтобы они присоединились к числу «копченой сотни», как называет убиенных мучеников русского Холокоста в Доме Профсоюзов в Одессе неонацистская сволочь Киева. Если не Референдум, то русских Юго-Востока, поднявшихся на Сопротивление во имя истины, свободы, достоинства и духа, просто расстреляют, удушат, расчленят и сожгут. Сегодня это не метафоры: чтобы убедиться в этом, смотрите на жуткие, душераздирающие кадры из одесского Дома Профсоюзов. Перенос Референдума с 11 мая на более поздний неопределенный срок – не дипломатическая уступка, но подписанный смертный приговор. И естественно, увидев «слабость Москвы», неонацисты тотальной зачисткой Юго-Востока не ограничатся. Далее они двинутся на Крым. И в этот момент, России снова придется делать шаги на попятный или все же вступать в войну. Попятные шаги невозможны. Значит война. Только в намного более худших стартовых условиях. Путин Крым не сдаст, это очевидно. В войну втянется и войну выиграет. Мы снова вернемся к тому, что имеем сейчас. Плюс тысячи и тысячи убитых, замученных, зажаренных живьем, изнасилованных, задушенных, расстрелянных. Сценарий не имеет в себе ничего экстраординарного: все это было и продолжается на наших глазах в Ливии, Сирии, Ираке, Афганистане, а до этого — в Югославии. Поэтому Путин, конечно, будет воевать в Украине, так как именно к этому его принуждает Киев и, что гораздо важнее, Соединенные Штаты Америки.
Все это данные строгого холодного анализа. И что в результате его мы получаем?
Итак, главное: в такой ситуации призывая Донецк и Луганск перенести дату Референдума 11 мая, Путин берет на себя личную (а значит президентскую, российскую) ответственность за жизнь каждого жителя этих областей. Ведь главный смысл Референдума – это гарантия жизни сотен тысяч, миллионов людей. Если Путин предлагает отложить эту гарантию, значит он предлагает что-то в замен. Интерпретация может быть только одна: либо Референдум сейчас самостоятельно (и это право Юго-Востока, ведь, на самом деле, это никакая не «рука Москвы», это восстание местного населения против неонацистской хунты, захватившей власть в Киеве), либо введение российских войск, что позволит проводить Референдум когда угодно и даже вообще его не проводить. Будет обеспечен порядок, доступ к СМИ и взвешенной информации, свобода и главное(!) – жизнь и безопасность.
Третьего не дано.
Путин формально исходит из того, что Киев остановит военные операции и репрессии. Но именно это и невозможно, и Путин прекрасно это понимает. Запад не просто не останавливает хунту, он ее активно натравливает на Россию. И если Референдум будет перенесен на другую дату, то террор немедленно вспыхнет с новой силой. Значит, Путин говорит о вещах, неосуществимость которых ему, как и всем остальным, очевидна. И здесь приобретает весь свой вес замечание Путина о недопустимости насилия со стороны хунты и о признании Юго-Востока субъектом. Вопрос: кто может остановить насилие хунты? Кто может гарантировать субъектность Юго-Востока? Ответ только один: Россия, Путин, ВС РФ. То есть Путин всецело берет на себя условия формирования политической субъектности на Юго-Востоке. Чтобы дать Юго-Востоку свободу, необходимо уравновесить хунту. Запад никогда этого делать не будет, а будет делать прямо противоположное. Значит, эту миссию может взять на себя только Россия. Если же мы расценим заявление Путина как «слив» Юго-Востока, то снова упираемся в неизбежный перенос боевых действий на Крым. А это уже Москвой не обсуждается: война. Путин видит все это не просто так же ясно как мы, но и яснее. И не может не понимать столь же определенно, что война при освобожденном Юго-Востоке с точки зрения стартовых условий многократно выгодней и проще, чем после волны геноцида и уничтожения самой пассионарной части Сопротивления. Поэтому Путин как стратег ни за что Донецк и Луганск не сдаст.
Я никогда не считал его предателем. Но тут можно спорить. Однако он точно не идиот. И вот с этим никто спорить не будет. В любом случае Запад и хунта на том или ином этапе Россию в войну втянут. Можно сказать, что и 22 июня 1941 года СССР в войну именно втянули. И гораздо выгоднее втягиваться в нее, если избежать невозможно, сейчас, а не потом. И это Путин прекрасно понимает. Другое дело, быть может, ему нужен какой-то ход со стороны Киева. Например: хунта и неонацисты трактуют призыв к переносу Референдума как «слив». Что они предпримут? Правильно, террористический бросок с использованием войсковых формирований. Они уже стянуты в Изюм и рассредоточились вокруг Славянска. Город решено стереть с лица земли. Всё и без этого балансирует на грани. Но теперь за Славянск отвечает не только ДНР с ее довольно слабой гарантией Референдума 11 мая, а сам Путин. Путин не декларирует своей заинтересованности в воссоединении с Новороссией сейчас и немедленно. Но он предлагает учитывать Москву как фундаментальную силу – предлагает Киеву и Западу. Против слабой гарантии Референдума мы имеем сильную гарантию российских войск.
Самое трудное в такой ситуации лидерам Юго-Востока решить проблему: переносить или не переносить Референдум? Это экзистенциальное решение, за ним стоит смерть.
Если не переносить, то это значит, полностью взять ответственность на себя. И тогда рассчитывать преимущественно на свои силы и на поддержку не России как Государства, а России как общества. Эта поддержка будет, но это не введение войск.
Если перенесет Референдум, то ответственность за жизнь людей будет полностью перенесена на Кремль. И вот тут самое страшное: а если Путин, выражающийся в своей обычной уклончивой манере, имел в виду что-то другое? Конечно, стоит ввести войска для защиты жизней людей ДНР и Луганской области, и Референдум можно переносить на любой срок. Жизнь будут гарантирована. Но можно ли отменять Референдум без этого? До этого? Тогда Юго-Восток становится беззащитным перед хунтой, которая немедленно атакует. Все построено на том, что вот тогда-то Путин точно вмешается… А если нет? Если что-то или кто-то его сдержит – как Ельцина в Чечне и Косово? Слишком высоки ставки – жизни тысяч, может быть десятков, может быть сотен тысяч жителей Юго-Востока. Это страшная цена за риск, который предложил взять на себя Путин самим лидерам Юго-Востока.
Но таковы ставки вероятной Третьей мировой войны. Если Путин идет на это, значит у него есть основания. Ведь неизбежный без российских войск геноцид Юго-Востока, уже начавшийся в Одессе, немедленно аннулирует мотивацию воссоединения с Крымом, а задним числом и поведение Москвы в Южной Осетии и Абхазии. Если это было предпринято во избежание геноцида, то почему Путин допустил геноцид Юго-Востока?
Я думаю, что со стороны Путина подвергать народ Юго-Востока таким испытаниям – особенно после кровавых событий 2 мая и перед лицом того, что творится в Славянске – чрезмерно жестоко. Неясность в таком вопросе как неминуемый геноцид бесчисленного количества местного населения – на грани, а то и за гранью любой морали. И чтобы лидер великой страны пошел на такой шаг, должны быть веские причины. Я их не знаю, могу только догадываться. Но я знаю твердо другое: так или иначе российские войска будут на территории Юго-Востока. Тогда и только тогда мы сможем с облегчением перевести дух. Вот все дальнейшее уже может обсуждаться: кто за поход на Киев, или даже на Галичину, кто против. Здесь уместны различные мнения и аргументы. Но относительно того, что Новороссию и ее народ необходимо спасти и что сделать это в нынешней обстановке могут сделать только российские войска, ни у одного умственно полноценного русского человека, не потерявшего совесть и историческую память, нет и не может быть никаких сомнений.
И однако Путин этого не сказал. Не мог, не хотел — не знаю, не берусь судить… Не сказал, а должен был бы сказать. Но, как известно, он не человек слов, а человек дел. Слова он произносит, скорее, для маскировки. И что он под ними сам понимает, большая загадка. Как для нас, его сторонников (что огорчает), так однако и для его противников (что радует).
И все же переносить Референдум или не переносить?
Без ужаса (ведь мы знаем истинную цену) рассуждать об этом трудно, но необходимо.
Вариант первый: не переносить и провести его 11 мая. На первый взгляд, ослушаться Путина. Но может быть он именно этого и хочет? Ведь он всегда говорит загадками, намеками. А в случае чего он ответит Западу: Москва не причем, они сами субъект. Но в этом случае психологически ДНР и Луганск и прежде всего их политические и военные лидеры возьмут полноту ответственности на себя. А в условиях гражданской войны и противостояния с нацистской беспощадной озверелой хунтой это тяжелейшее решение. Будет ли помогать Москва в этом случае? Да, как народ и страна. Я уже говорил об этом. Но риск все равно огромен. Так рождаются страны: в войне. Если Новороссия — страна, то ей придется выдержать это испытание. Я осознаю всю ответственность такого решения и поэтому не могу даже теоретически ничего никому советовать. В любом случае мы, русские, на стороне Юго-Востока, душой и телом, всем, что имеем. Но не в наших силах отдать приказ о вводе регулярных войск. Всё, кроме этого. А вот это может оказаться главным фактором (в определенной ситуации). В любом случае это гигантский риск.
Вариант второй: перенести Референдум на неопределенное время и возложить тем самым ответственность за последствия этого шага напрямую на того, кто это предложил. В конце концов, Путин в своей Прямой Линии дал всему Юго-Востоку надежду. Он говорил о нелегитимности хунты и о Новороссии. Он явно намекал на то, что это часть Русского Мира. Вот пусть и отвечает за свои слова. Это фаталистский выбор: Россия все, остальное ничто! И в целом было бы логично. Мол, мы послушали Путина, теперь все вопросы к нему – он обещал не дать нас в обиду, и не даст. В ответ на перенос Референдума хунта и «Правый Сектор» неминуемо ответят атакой, волной террора и новым аккордом геноцида. Ага, решат киевские маньяки, испугались «колорады», сейчас «Бандера придет, порядок наведет». И тогда все взгляды устремятся на Путина: что Вы, Владимир Владимирович сказали о переносе Референдума и о гарантиях его демократического проведения – свободной прессе, праве на жизнь и свободу мирного населения, разоружении киевских банд-формирований? Далее Путин вводит войска. Всё, можно выдыхать. А вдруг не вводит…. Вдруг еще что-то говорит, вместо того, чтобы просто ввести войска… Риск еще более велик.
