Артемий Степанов: Белый троцкизм или праворадикальный инструмент

Продолжает литься кровь в Новороссии, а война с применением высокоточного оружия со свойственной ей жестокостью уносит множество жизней как непосредственных участников боевых действий, так и мирных жителей. С каждым днем она приобретает все более устрашающие формы, по своему размаху и тотальности напоминая Югославский сценарий. Создается впечатление, что «антитеррористическая операция» превращается в войну на уничтожение, причем уничтожение по культурному признаку. Действия «Нацгвардии» похожи на действия колонизаторов по отношению к аборигенам, зверства в поселке Счастье - яркое тому подтверждение. Однако, для объективности необходимо отметить, что на определенном этапе любой гражданской войны произвол со всех сторон, к сожалению, всегда имеет место в той или иной степени, особенно при расположении войск в чужих регионах. Наличие таких инцидентов сильно зависит от контингента, из которого набирался личный состав, и дисциплины, а потому было бы несправедливо связывать стиль поведения с какой-то конкретной идеологией.
Специфика конфликтов второй половины XX века и нашего тысячелетия сильно отличается от войн прошлых столетий. Прежде всего, страны-гегемоны стали избегать открытого военного противостояния между собой с созданием первых межконтинентальных баллистических ракет. «Большая игра» в самых разнообразных уголках мира стала единственным удобным способом борьбы с соперником. С появлением СМИ и распространением новых средств передачи информации, таких, как радио, телевиденье и интернет, идеология обрела особые могущество и статус. Любая война стала просто немыслима без какой-либо идейной подоплеки. Войны между феодалами, государствами-империями ушли в пучину истории. Сначала их сменила война идеологий, а затем война капиталов корпораций, материализующаяся в реальное кровопролитие. Однако трудно представить себе масштабное противостояние, где люди сражаются с ясным осознанием того, что подвергают свою жизнь опасности «ради яхты Абрамовича».
Наёмнику достаточно гонорара, но для рядового представителя народного восстания необходимо осознание того, что он борется за правое дело. Именно поэтому идеология остается более чем актуальной даже в информационном обществе, в котором более не существует абсолютной диктатуры прессе, радио и телевидении. Интернет позволяет находить практически информацию, и контролировать его не так просто, как вышеперечисленные источники. В развитых и развивающихся странах, где доступ к мировой сети имеют многие граждане, создать единовластное информационное пространство становится все сложнее, а предпринимаемые спецслужбами меры эффективны лишь определенный промежуток времени. Такое разнообразие информации привело к еще большему разнообразию политических взглядов, а для масштабной пропагандистской деятельности стало достаточно иметь доступ к интернету. Это повлияло на рост самых различных политических толков и маленьких движений, как лояльных власти, так и оппозиционных. Для молодежных субкультур интернет стал, пожалуй, главным местом проповеди воззрений, продвижения атрибутики и стиля жизни. Как известно, скинхед-движение в России, пожалуй, самое политизированное из существующих.  Именно через него, через музыку и другие виды искусства до подростков и молодежи в наиболее доступном виде доносится политическая теория. Проблема любой пропагандистской деятельности в массах заключается в том, что для легкости восприятия приходится в значительной степени упрощать сложные абстрактные построения, в том числе подстраивая их под нынешние условия. Точно также попытки построения коммунизма в различных странах мира продемонстрировали в очередной раз, как отличается политическое воплощение от ее даже вполне научной социально-экономической теории.
Примитивность идеи субкультурного уровня дает полную свободу в манипуляции, так как выражается она не в четких постулатах политической программы, а в лозунгах, роликах и картинках. Найти противоречие между конкретным действием и пунктом политической программы гораздо проще, чем между действием и сформулированной с помощью туманных образов идеей. Все это накладывается на то, что за последние двадцать лет изменилось само восприятие информации, если раньше оно было «текстовым», то сегодня оно стало «клиповым». В постоянно увеличивающемся потоке информации труднее обращаться к фолиантам-первоисточникам, а небольшие заметки-молнии заменили для многих традиционные печатные статьи на несколько страниц. К тому же, обыкновенная человеческая лень претит многим подвергать критическому анализу действия своих единомышленников хотя бы с теоретических позиций, не говоря уже о практической целесообразности.
К сожалению, немалая часть представителей националистического движения Европы все еще пребывает на субкультурном уровне, и атрибутика оказывается для этих людей куда важнее самой идеи, за которую они борются, и ее настоящего торжества в реальной жизни. Среди немалой части российских националистов ныне пользуется поддержкой батальон «Азов», который сформирован из правых радикалов из Украины, России, Белоруссии и некоторых стран Европы по инициативе Социально-Национальной Партии Украины. Даже после победы на выборах президента миллиардера Украины Порошенко, который является открытым сторонником курса Европейского Союза, главного врага вожделенной «Европы наций», и вступления в НАТО, они продолжают верить в построение национального государства, основанного на социалистических принципах во имя благоденствия украинской нации. Для привлечения нс-добровольцев в этот батальон оказалось достаточным нарисовать на его эмблеме «черное солнце» и объявить его «черным корпусом» (аллюзия к SS). Активное использование пророссийским движением Юго-Востока советской символики не могло пройти бесследно для фетишистского мировосприятия субкультурщиков. Символика уже исчезнувших Третьего Рейха и СССР для них является не чем-то историческим, но актуальным, а потому они не способны осознать, что красные флаги на Юго-Востоке уже давно используются в ином контексте и сегодня не имеют никакого отношения ни к реальному СССР, ни к коммунистической идеологии. При всем при этом субкультурные правые радикалы предпочитают не замечать, что за их атрибутикой не стоит никакого реального действия, ведущего к победе их идей. Им важна лишь возможность получить боевой опыт под теми знаменами, под которыми они мечтали маршировать долгие годы.
Опыт использования правых радикалов в военных конфликтах имеет уже довольно давнюю историю. После разгрома Третьего Рейха США и их сателлиты пользовались антикоммунистическими настроениями среди части немецких военных, особенно эсэсовцев. Нацистская Германия представляла из себя третий центр силы на мировой политической арене, а после его падения им больше ничего не оставалось, кроме того, как выбирать себе новый. Так как германский национал-социализм был главным образом реакцией на распространение коммунизма в Европе, в тайне сохранявшие убежденность в идеях А. Гитлера бывшие работники Абвера и Гестапо составили костяк спецслужб ФРГ. Использование националистов, воевавших в «гитлеровском интернационале» SS в послевоенной Восточной Европе и вовсе было одним из приоритетных направлений работы ЦРУ. Так, в конце 1940-х американская разведка стала активно спонсировать ОУН-УПА через ее члена Мирона Матвейко, а в странах Запада, в том числе в Канаде, формировалась своя собственная разведывательная и контрразведывательная агентура из бывших украинских повстанцев, получивших политическое убежище. Белорусы из Белорусской НС Партии после 1945 года также пополнили агентуру западных разведок. В организации Венгерское восстание 1956 года также принимали участие вернувшиеся из бегов или тюрьмы венгерские национал-социалисты из партии «Скрещенные стрелы», в том числе бывшие члены СС. Для успеха восстания им также приходилось сотрудничать с американскими спецслужбами, ведь, как им казалось,  это был единственный шанс избавить страну от коммунистического влияния и вернуть венгерской нации независимость. Однако реалии времен Холодной Войны таковы, что ни о какой полной независимости второстепенных государств говорить не приходилось, и все выбирали между социалистическим или капиталистическим лагерем, третьего уже было не дано. Третье исчезло в виде военно-политического блока стран Оси.
С интенсивной либерализацией внутренней политики самих Соединенных Штатов и появлением концепции мультикультурализма ультраправым стало все сложнее выживать и приходилось все больше идти на компромиссы со своей идеей, выступая очередным инструментов в руках явно антитрадиционной и разрушительной для Европы силы. Так или иначе, теперь все маргинальные в политическом плане силы представляют собой орудие в руках третьей заинтересованной стороны, если выражаться в духе немецкого мыслителя Карла Шмитта.

Особо стоит сказать о том, что во время Войны в Югославии особую роль сыграли националисты со всех сторон конфликта. Это была настоящая трехсторонняя война «всех против всех»: хорваты, сербы и боснийцы-мусульмане убивали друг друга, время от времени заключая между собой союзы и перемирия. Но главным врагом как для хорватов, так и для бошняков были сербы, которые представляли собой государствообразующую нацию во времена Югославии, а потому они сопротивлялись сепаратистским тенденциям. Уже многие аналитики отметили огромное сходство Югославского конфликта с войной на Востоке Украины. Это сходство удивительно тем, что даже мельчайшие детали совпадают. Так, хорватские националисты называли сербское население спорных территорий не иначе как «сербо-коммунистами», точно также, как украинские националисты называют жителей Юго-востока «колорадами». Хорваты точно также игнорировали то, что сербское движение, по сути, ничего не имело общего с идеями интернационала и мировой революции, и, более того, обратились к своему этническому наследию, встав под знаменами четников. Еще одно сходство чрезвычайно важно для нашей темы: представители скинхед-движения Германии, Австрии и Франции активно участвовали в Югославской войне в качестве добровольцев на стороне Хорватии. Об этом писал в своей книге «Fuhrer EX» Инго Хассельбах: «Из того, что я слышал от тех, кто вернулся, они сражались против сербов, а также против боснийских мусульман, несмотря даже на то, что во время Второй мировой войны мусульмане воевали в СС. Неонацисты воевали против любого, лишь бы было оправдание для убийства. Они вели счет убитым ими сербам и хотели, чтобы хорваты платили за каждое тело, но почти ничего не получили, кроме бесценного опыта».  Как мы видим, для них боевой опыт стал куда важнее политической целесообразности и идеологических противоречий. Их, как и бойцов батальона «Азов», совершенно не смущало, что они действуют в интересах возглавляемого США НАТО и ненавистного псевдодемократического мира. Хорватские военные формирования активно использовали символику Рейха и хорватских войск SS. Так же как и современные русские добровольцы, воюющие на стороне войск киевской хунты, они купились на атрибутику, не задаваясь разоблачающим вопросом знаменитого римского юриста Кассия Лонгина Равиллы «Кому это выгодно?». Правда, выбор европейских НС-добровольцев в данном конфликте куда более оправданным, так как хорваты-католики были в культурном и религиозном плане им были ближе всех остальных. Политические пристрастия же русских радикалов представляются еще менее рациональными. При этом считаю необходимым отметить, что на стороне сербов сражались и русские националисты, в том числе представители Русского Национального Единства и других правых организаций. Так же, как и тогда, в армии Юго-востока есть добровольческий отряд «Варяг», формирующийся, главным образом, из добровольцев, придерживающихся правых взглядов. В него вступают добровольцы как из Новороссии, так и из Украины и России. Своих добровольцев поставляют и венгерские националисты. Это говорит лишь о том, что говорить о каком-то единстве национального движения сегодня невозможно, точно также, как и обвинять восставший Юго-Восток в «советскости».
Субкультура стала колыбелью для молодежной консервативной революции сознания в России. Но ее отрицательные черты въелись в умы множества ее молодых представителей. Рамки атрибутов, ставших со временем пустыми, мешают мыслить более широкими масштабами и выйти из заколдованного круга бинарного мышления «советский-русский», а также осознать свое истинное положение в большой игре «богов» мирового рынка и мировой политики. Незнание фактов и нежелание выйти из пубертатного возраста породило десятки русских членов Правого Сектора и батальон «Азов». Романтичные истории о «белом интернационале» превратили националистов, желающих блага своему народу и государству как его оформлению, в «белых троцкистов», руководствующихся одним лишь революционным порывом и ставящих перед собой заведомо недостижимые цели. Сюжеты из ультраправого молодежного фольклора сыграли злую шутку с сотнями молодых людей, принявшими их за нечто реальное.
Революция на Украине и ее плачевные последствия оздоровили многие умы в нашей стране, и оттолкнули значительную часть традиционалистски настроенной молодежи от «оранжевого» революционного пути. В СМИ сегодня принято абсолютизировать своего врага, представляя его «противником общечеловеческих ценностей», «врагом цивилизованного мира». Но, как мы видим, эта абсолютизация ситуативна и не имеет под собой никакого единого основания. Всякий, кто бросает вызов сегодняшнему миропорядку и не стесняется своего патриотизма и здравого национализма, клеймится «ватником» и сторонником Путина, при этом им не являясь. «Демократический» Запад смог подчинить себе даже тех, кто, казалось бы, должен быть его непримиримым врагом. Он превратил Восстание против современного мира в Крестовый поход детей против своих коммерческих оппонентов с дальнейшей продажей беспомощных пилигримов в рабство безжалостным дельцам мировой политики.
Итак, подводя итоги, мы должны отдавать себе отчет, что символам и терминам свойственно менять свое значение в постоянно сменяющихся контекстах. То, что понималось под словом «фашизм» и «коммунизм» в широких массах еще полвека назад, осталось лишь в политологической и исторической литературе и работах ученых, в средствах же массовой информации ими оперирует как заблагорассудится их владельцам. К сожалению, именно из этих манипуляций и формируется мнение большей части граждан, которым не свойственно критическое виденье мира. Но из произвольного использования терминов и символики создают мнение также и общественно-политических движений, которые ничуть не меньше подвержены обману со стороны своих идеологов. Проблемой правого движения в России является отсутствие понимания между созидательными идеологами-реалистами и рядовыми членами. Именно поэтому национализм превращается из созидательной силы в орудие разрушения государств в угоду глобализированного мира, находящегося под властью корпораций, которые заинтересованы лишь в финансовой выгоде. Правое консервативное движение должно вырваться из-под гнета враждебных сил и перестать быть игрушечным талибаном европейского разлива и действовать конструктивно, рационально и созидательно.

Источник: "ЗАВТРА"  ― http://zavtra.ru/content/view/belyij-trotskistyi/