Остаётся только догадываться, где будут применять этот уникальный опыт
ведения городской войны наёмники, вернувшиеся обратно на Украину. Если
они способны воевать против семьи дочери украинского профессора в Сирии,
то почему это невозможно тут, на территории самой Украины?
Дата оригинальной публикации: 6 ноября 2013 года
Не так давно я работал продюсером нескольких украинских региональных телевизионных проектов. Мой университетский наставник (профессор, академик, интеллигент до мозга костей) Александр Семёнович Чирков принимал участие в одной из передач. Он, знаток драмы Брехта, был экспертом в студии по вопросу театральной жизни на Украине. В то время американцы и их союзники добивали Ливию. Мы монтировали программу с участием Чиркова, и Александр Семёнович, присутствовавший на монтаже, неожиданно спросил, остановив весь напряжённый процесс: «Вася, дорогой, скажи, пожалуйста, а будет ли нападение на Сирию?». Ничто не предполагало такого поворота разговора. Меня удивил вопрос университетского литературоведа. Режиссёр монтажа остановился и посмотрел недоумённым взглядом на нас: какая Сирия, при чём здесь Сирия? Всё выяснилось немного позже: одна из дочерей профессора вышла замуж за сирийца и долгое время проживала в городе недалеко от Алеппо. Потерявший недавно горячо любимую супругу, Чирков беспокоился за дочь.
Можно говорить многое о геостратегических целях США, Франции и Британии. Можно рассказывать об интересах Ирана в регионе, о борьбе за газ и «арабской дуге» управляемого хаоса. И это правильно.
Но на самом деле всё проще: война в Сирии — это просто война с нами.
Сирийцы — похожий на русских, украинцев, белорусов народ. У них традиционно полиэтническое и полирелигиозное государственное образование, очень близкое по ментальности и устройству России–СССР. Браки между сирийцами и нашими народами просты и естественны. Промышленные и торговые связи очень глубоки.
Более того, война в Сирии — это наша гражданская война. По недавним заявлениям верховного муфтия Сирии Ахмада Бадреддина Хассуна, в стране воюют как минимум 350 хорошо подготовленных наёмников с Украины. То есть фактически воюют против дочери профессора украинского университета Чиркова и её семьи. Если присутствие в этой войне чеченцев «оправдано» распространяющимся среди них ваххабизмом, то среди украинских наёмников только часть исповедуют радикальный ислам.
350 человек — это уже весомо, это две боевые роты. Причём они отправились туда не за деньгами, платят там негусто. По мнению журналиста Исраэля Шамира, ставка египетского наёмника в Сирии всего лишь 500 долларов. Такие деньги взрослый мужчина может заработать и на Украине без риска быть убитым или покалеченным. Тем более что не так далеко находится Центральная Африка с нескончаемыми гражданскими войнами, неизвестными, кстати, Европе из-за информационной блокады. Там хорошим военным специалистам платят в разы больше, а опасность быть уничтоженным залпом Т-80 или ударом МиГа гораздо меньше.
Поэтому более вероятной причиной, по которой на территории этой страны появилось столько украинских наёмников, может быть только желание получить реальный боевой опыт в городской войне.
Опыт войны в Ираке на примере штурмов Фалуджи показал, что городская война — это уникальное противостояние, война будущего, где тактика ведения боя кардинально отличается от других видов сражений. Наёмник, прошедший школу городских боёв с регулярной армией, сразу в несколько раз может повышать уровень оплаты своих услуг. Фактически Сирия для наёмников из Украины — это большая школа (пере)подготовки, курсы повышения квалификации.
Остаётся только догадываться, где будут применять этот уникальный опыт ведения городской войны наёмники, вернувшиеся обратно на Украину. Если они способны воевать против семьи дочери украинского профессора в Сирии, то почему это невозможно тут, на территории самой Украины?
Источник: http://www.odnako.org/blogs/chto-ishchut-v-sirii-ukrainskie-nayomniki/
