|
"Мы сами совершили культурное самоубийство -
и мы с этим не разобрались, мы просто не поняли..." |
Выдержка из интервью А. Г. Дугина в программе "Взгляд. Ноомахия":
Мы живем на собственной периферии. В каком-то смысле мы
останки русских людей, русской культуры, русской цивилизации. Прежде, чем
осуждать тех, кто уничтожает памятники в Пальмире, надо вспомнить, что совсем
недавно, сто лет назад, наши предки, а не какие-то пришельцы, уничтожали и
взрывали наше наследие, плевали в царя, уничтожали собственного монарха; наши
улицы и наши станции метро носят имена убийц – и это нас не волнует.
Почему-то
нас в первую очередь трогает, что боевики ИГИЛ уничтожают памятники Пальмиры.
Но мы сами прожили эпоху страшного вандализма, мы сами совершили культурное
самоубийство – и мы с этим не разобрались, мы это просто не поняли.
Главное – мы не поняли, что произошло, каким образом
прервалась связь с нашей традицией, куда исчез Серебряный век русской культуры,
куда исчез фундамент русской религиозной философии. Мы начали осмыслять себя в
истории в конце XIX века, и вдруг все это прервалось, было поспешно заменено большевистской
чепухой упрощенного материализма, и на этом мышление русского человека
завершилось.
Прежде, чем кого-то осуждать или кому-то давать советы,
необходимо прийти в себя. У нас ракеты, армия, государство, порядок – отлично.
Но если во всем этом бронежилете не будет человеческого существа, не будет
живого сердца, русского ума, души, то грош нам цена.
Мы не поняли, что произошло в XVII, что произошло в XIX
веке, мы не поняли совершенно баланс петровских времен, совершенно не
разобрались с расколом XVII века. Мы не завершили историческую работу над
самосознанием, над пониманием себя самих, над построением русской истории –
потому что история это смыслы, а не факты, поскольку бессмысленные факты не
составляют истории.
История появляется только тогда, когда она становится
осмысленной. Мы не доделали это ни в XVIII, ни в XIX, ни в совершенно жутком XX
веке – когда много всего происходило, частично интересного, частично
чудовищного, кровавого, но происходило это не с человеком, а с механизмом или
животным, которого куда-то гоняли: то в космос, то в метро, то в шахты, в
гигантские циклопические заводы, огромные домны. Для чего? – этот вопрос не
задается.