Современный обыватель имеет совершенно определенное представление о средневековых монголах Чингис-хана, укрепившееся в его сознании еще со школьной скамьи. Он абсолютно уверен, что монголами были азиаты, имеющие узкие темные глаза, прямые волосы, невысокие, агрессивные, воинственные, сидящие на таких же небольших лошадках (монгольская лошадь в холке достигала 120 см, это чуть выше дога), подчинившие своей власти половину цивилизованного мира. Именно они, по его мнению, являются предками современных монголов, и имя «монгол» принадлежит им, т. к. они и сегодня так называются.
Однако, исторические документы говорят о происхождении самоназвания «монгол» и ближайших монгольских родов, их внешнем облике, традициях и культуре совершенно обратное. Главными из них являются: летопись (1301 - 1311 гг.) персидского автора, долгое время жившего на территории Монгольской империи, Рашид-ад-Дина и эпос монголов, отраженный в «Сокровенном Сказании» (1242 г.). Здесь и начинаются несоответствия. Выясняется, что самоназвание «монгол» принадлежало изначально только определенной группе племен, имеющей схожие этнические характеристики, общий язык, веру, предпочитающей единые культы, материальную культуру и пр. Именно эта группа и стала главным костяком общества, выбравшего себе великого Чингис-хана в качестве основной силы, способной сплотить вокруг себя все древнейшие рода и повести их на завоевание новых земель. Представители средневековых монголов, изначально носившие это самоназвание, расово отличались от современных темных монголов.Они были высокими, светловолосыми и голубоглазыми. Род отца Чингис-хана (десять поколений до написания летописи Рашид-ад-Дином) имел именно эти индивидуальные черты. Любопытно, что и все племя бурджигинов, к которому относился будущий правитель, славилось данными характеристиками: «Бурджигин же человек, глаза которого синие» (Рашид-ад-Дин,Т.1,Кн.1,С.155). У многих авторов это племя ассоциируется с кошками. Академик Б. Я. Владимирцов в работе «Чингис-хан» писал следующее: «Говорят, Чингис-хан был громадного роста, крепкого телосложения и имел «кошачьи глаза». Переводим с осетинского (бур - желтый, рыжий, гино - кошка, а джи - суффикс, придающий определенные качества, свойства). В отношении самоназвания, общего для всех племенных союзов, Рашид-ад-Дин отмечал, что «ныне дошло до того, что монголами называют народы Хитая и Джурдже, нангясов, уйгуров, кипчаков, туркмен, всех пленных и таджикские народности, которые выросли в среде монгол, - а это не так» (Т.1, Кн.1, С.102-103). И об этом он упоминает неоднократно, видимо, чтобы никто не забыл.
В древности каждое племя имело собственное название, но потом все стали называть себя монголами: «точно так же, как теперь всякое племя, которое смешалось с монголами, переняло их природу и объединилось с ним, несмотря на то, что оно не является монголами, все же всех таких называют монголами» (Т.1, Кн.1, С.103).
Слово «монгол» до сегодняшнего дня не объяснено учеными. Словарь М. Фасмера содержит слово «монгул», даже не монгол, где монг - «храбрый». Почему в переводе участвует только корень слова - непонятно?! И потом, так может именовать себя каждое племя! Многие специалисты, пытаясь перевести самоназвание этого народа, вынуждены его изменять почти до неузнаваемости: мэнхол, мэнцы, мен-гу, и пр. Есть даже теория академика В. П. Васильева, который относит племя мэн-гу к татарам, а в переводе объясняет его, как «получать древнее». Но Рашид-ад-Дин называет их «монголы». Именно это понятие всеми возможными способами изменяется и не имеет верного перевода, хотя по-осетински оно означает только одно: мон-«дух», гол-«обоз». Дух обоза, идущего по степи и вызывающий удивление у всех без исключения путешественников. Рубрук писал: «Самая слабая из женщин может править 20 или 30 повозками, ибо земля их очень ровна. Они привязывают повозки с быками или верблюдами одну за другой, и бабенка будет сидеть на передней, понукая быка, а все другие повозки следуют за ней ровным шагом. Если им случится дойти до какого-нибудь плохого перехода, то они развязывают повозки и перевозят их по одной. Именно я вымерил однажды ширину между следами колес одной повозки в 20 футов, а когда дом был на повозке, он выдавался за колеса по крайней мере на пять футов с того и другого бока. Я насчитал у одной повозки 22 быка, тянущих дом, 11 в один ряд вдоль ширины повозки и еще 11 перед ними. Ось повозки была величиной с мачту корабля» (Гл.2). Такой обоз кого угодно может поразить! Академик Б. Я. Владимирцов в своей работе «Чингис-хан» пояснял свои догадки так: «По-видимому, этот аристократический род Кабул-хана носил имя бурджигин и принял название монгол после того, как подчинил себе и объединил несколько соседних родов и племен, образовав, таким образом, единое политическое целое, один род-улус. Этому-то улусу и было дано имя монгол в память славного имени какого-то древнего и могучего народа или рода, о котором знали из старинных сказаний» (С.147). Можно предположить, что таким народом были скифы: когда монголы на своих обозах появились на территории будущей Золотой Орды, их тут же сравнили со скифами. Об этом писал Филипп Авриль в своем «Путешествии по различным частям Европы и Азии»: «…не имеющих постоянного места пребывания и живущих как живали древние Скифы». Георгий Акрополит, говоря о вторжении монголов в Малую Азию, уверенно называл их скифами и татарами. Русский историк Андрей Лызлов в своем труде «Скифская история» (1692 г.) говорил об азиатской Скифии, в которой «обитают все скифские народы от севера до востока».
В самоназвании любого народа всегда присутствует то, что его характеризует, делает отличным от другого этнического элемента. У восточных славян племена древлян, полян, северян получили самоназвание от местности, где проживали. Довольно часто определяющим является тотемное животное, которому поклоняются, например, народ, входивший в состав сарматских союзов — массагеты, в своем на-звании имели тотем оленя - саг (олень), а также слова - характеристики: роксаланы - (рухс - светлый; алан), буртасы - (бур - рыжий, тас - опасность). Таким образом, приходится сделать вывод, что важнейшей составляющей в названии племени бывает характеристика, определяющая его занятие, местность, тотемное животное. Эта характеристика индивидуальна, поэтому самоназвание «монгол», объясняемое как «храбрый», «получать древнее», не соответствует действительности. В первом случае она слишком проста, во втором – слишком сложна и не понятна. Поэтому самоназвание «монгол», переведенное с осетинского языка как «дух обоза» (мон - «дух», гол - «обоз») лучше всего объясняет образ жизни, присущий племенам, в последствии объединенных одним общим названием, а значит имеет преимущественное право на существование. Кстати, мешок, который в давние времена предки осетин прикрепляли к повозке, назывался голлаг.
Все истинно монгольские племена (т.е. светлые монголы) вели свое происхождение от некой прародительницы, которую называют Алан-хоа. Слова «хоа» нет в монгольском языке. А в осетинском языке это слово есть (хо - сестра, а - эта). В летописи Рашид-ад-Дина это же слово«гоа» (хоа) объясняется как «чистая лицом».(Т.1, Кн.2, С.40). Кроме того, «хоа» несет в себе подтверждающую характеристику: сестра - значит чистая. А чистая, значит светлая и красивая. Более того, само имя Алан уже относит ее к племени алан, являвшихся предками современных осетин, в чем не сомневается ни один из монголистов. Алан – хоа, по летописи, происходила из племени куралас. Самоназвание племени, скорее всего, претерпело изменения.
Первоначальное название могло быть «хуралас», где «хур» - «солнце» в переводе с осетинского, а «аласын»- «увезти». В средневековье у алан существовал обряд «алай» (отголоски его и сегодня остались), когда невесту увозили под свадебным покрывалом. Однако название племени, из которого происходила Алан-хоа, можно перевести и как солнечный металл асов (хур - солнце; ал - металл; ас - самоназвание алан). Согласно летописи Рашид-ад-Дина и «Сокровенному Сказанию» супругом Алан-хоа был человек, предки которого давно жили на территории, куда переселилась семья Алан-хоа. Звали его Добун-Баян, которого многие историки относят к тюркам и даже не сомневаются в его происхождении. Само имя идет в тексте летописи как Байан, поскольку осетинское слово байамонун означает «научить», «наставить на путь». А добун (дæ бон) означает «ты можешь». Вывод напрашивается сам собой. Добун-Байан тот, кто мог наставить на путь истины, вероятнее всего, относился к жреческому сословию, поэтому говорить о тюркском происхождении имени в сегодняшнем понимании этого термина неверно. Понятие «тюрк» Рашид-ад-Дин применяет вообще ко всем племенам, ведущим кочевой образ жизни. Для него это - не этническая характеристика, а социально-бытовая. Вероятность женитьбы на аланке представителя другой этнической группы сомнительна при стремлении сохранить свой облик и культуру, о чем неоднократно говорит летописец Рашид-ад-Дин: «Чингис-хан поддерживал с ними связь - давал и брал девушек» (Т.1, Кн.1, С.119); «Он (Чингис-хан) брал для своего рода девушек племени тикин давал [их] также эмирам [племени] онгут. Их девушки и найманские известны красотою и грацией (Т.1, Кн.1, С.140). Сыновья, рожденные от Алан-хоа и Добун-Баяна, а также некоего света, спустившегося на прародительницу после смерти супруга, положили начало всем истинно монгольским родам, т.е. родам светлых монголов. А свои этнические характеристики светлые монголы бережно сохраняли, боясь смешения с представителями других народов, поэтому браки заключали внутри своего этноса, который у них назывался «уасун». Это слово есть в осетинском языке. Уасун буквально означает: мычать, кричать, рычать, кукарекать, т.е. свой подвид. Род светлые монголы называли «обог» (абогъ - громко плакать, мычать, реветь, рычать). Члены рода, связанные кровными узами, происходящими от одного предка, составляли урух (урух – широкий). Племена, образующие группу, назывались «ирген» (иргъæф по-осетински - защита).
При детальном анализе летописи Рашид-ад-Дина и «Сокровенного Сказания» становится понятна структура общества, бытовавшая у светлых монголов Чингис-хана. Общество делилось на жрецов, воинов и всех остальных. Господствующую роль играло жречество. Священное таинство связи миров у светлых монголов было поручено жрецам, а чаша и молитва над ней, призывающая к помощи потусторонних сил – были главными источниками власти жреческого сословия, носившего титул «беки» (бекъæ по-осетински - верхушка). Ими были старшие в роду, сыновья-первенцы, например, Тохта-беки, старший в роду меркит, его старший сын Тогус-беки, Кутукта-беки из ойрат, Хука-беки, старик Усунь-беки и др. Каждый раз перед принятием важного решения Чингис-хан обращался к древней вере предков, которая перешла к светлым монголам из преданий об аланах и Алан-хоа. Эта вера не имеет ничего общего с шаманизмом, в котором упрекают светлых монголов. В ее основе лежит представление о мироздании, состоящем из верхнего мира, где властвует небо и солнце, среднего, являющегося обителью людей, и нижнего - земных и водных глубин. Три пространства, находящихся во взаимодействии, влияли на жизнь рода и отдельного человека. Эта тройственность проявилась в рождении от света трех сыновей, главным из которых был Бодончар, основоположник рода бурджигин. Представление же о земном пространстве у алан как о равностороннем четырехугольнике, где есть запад, восток, север и юг, а центр символизирует земную ось, абсолютно идентично представлениям о мире у светлых монголов. Рубрук писал: « ..слуга выходит из дома с чашей и питьем и кропит трижды на юг, преклоняя каждый раз колена, и это делается для выражения почтения к огню. После того он повторяет то же, обратясь на восток, в знак выражения почтения к воздуху. После того он обращается на запад для выражения почтения к воде. На север они кропят в память об умерших». (Гл.3) Точка мироздания, выражаемая у алан в виде точки в квадрате или круге, светлыми монголами копировалась в построении курнем (кур-насадка по бортам арбы). Несколько кибиток, расположенных по кругу с центром внутри - характерный способ защиты, применяемый скифами, сарматами и аланами, наглядно демонстрировали светлые монголы: «В давние времена, когда какое-нибудь племя останавливалось в какой-либо местности, оно располагалось наподобие кольца, а его старейшина находился в середине этого круга, подобно центральной точке; это и называли курень. И в настоящее время, когда вблизи находится вражеское войско, монголы тоже располагаются в таком же виде для того, чтобы враги и чужие не проникли внутрь стана». (Т.1, Кн.1, С. 86-87).
Но самым любопытным является то, что имена летописи Рашид-ад-Дина и «Сокровенного Сказания», которыми светлые монголы называли своих детей – древние аланские имена. Не обратить на это внимание просто невозможно. Тагай (Такъай), Тура (Тура) Туган (Тугъан), Бала (Бала), Борак, Сапа, Сартак, Катан (Ката), Тохта, Куду, Маркъоз, Урун-Тимур (урунг-грозный), Нарин-Ахмад (нæрын - греметь), Баинджар (баизæр - стемнеть), Караунэ-Джубан (хъæрæу - одноглазый) Тархан (Тархъан), Садак (Садæк), Бадай (Бадей), Экэ (Еки), Джебе, Матара (матара - мешок для воды, осет.), Джочи Тармалэ (тармелтæ - сумерки). Прадедом Чингис-хана был Кабул-хан (хъабыл - достойный, осет.), дедом – Бардан (бардан - большой мешок, чувал для шерсти), которого также называли «абук» и «ата» (абухæг - бушующий, буйствующий; æда- дед,осет.). Внук Бардана (будущий Чингис-хан) получил свое имя при рождении от имени главы меркитского племени Тэмуджина - Угэ (тем - тот, удджын - имеющий душу, уге - хороводный танец, диг.), покоренного его отцом Йесугеем. Кроме того, Чингис-хана часто источники именуют Тынгис (тынг - сверх меры, чрезвычайно, ис - есть) - очень сильный или величайший (высшая степень). Надо заметить, что имя Тынгис единственное, которое в себе несет определенный элемент превосходства. Поэтому укрепившееся в сознании имя Чингис-хан не употреблялось его соплеменниками. Китайцы называли его Чинчис, а светлые монголы - Тынгис-хан. Сыновья и внуки Чингис-хана также носили древние аланские имена. Угедей - Уъгу, Тулой - Тулой, Тула. Джочи называли Tosi (Тъаси - осет. имя),тасæн - «поддаваться». Джочи имел очень мягкий характер, о котором знали все. Кроме того, летопись рассказывает, что его внезапное появление на свет и определило его первое имя, просто мать родила его на корточках (дзоццæг, осет.). Правнук Чингис-хана - Сартак был так назван, видимо, из-за своего характера (сæртæг - легкомысленный), внук Хулагу носил имя Хаолон, великий полководец Джурмагун был Хирподан. Нельзя забывать, что имена несут в себе принадлежность к определенному этносу даже сегодня. Поэтому представить, что светлые монголы Чингис-хана заимствовали эти имена у алан, не имея на то веских оснований - невозможно.
Географические названия, существовавшие во времена светлых монголов Чингис-хана также легко переводятся с осетинского языка. Географические названия являются одним из важнейших источников, позволяющих установить не только язык, но и эстетические взгляды населения, некогда проживавшего на данной территории. При жизни Чингис-хана и его ближайших потомков географические названия были такими, как в летописи и в «Сокровенном Сказании», а многие и сегодня существуют на географических картах. Например, город Алакамак переводится с осетинского языка так: ала - «копоть», «чад», калак - «город», т.е.- «город копоти». Вероятно этот город можно считать центром железоделательного производства. На-звание другого - Болат (болат - железо) подтверждается сообщением Рубрука: «Ко-гда я прибыл ко двору Мангу-хана, то узнал, что Мангу перевел их с позволения Бату к востоку, на расстояние месяца пути от Таласа, в некий город по имени Болат, где они копают золото и делают оружие». (Рубрук, Гл. 25) Город Карашар (карæ - возраст, сæр - начало) - «возраст начала», «молодой»; гора Куйтен - Уул (куй - собака, тенка - макушка, уул - у него) - «собачья макушка». Горы с таким собачьим названием были и у алан. Считается, что в расщелины этих гор бросали предателей, тех, кто опорочил свое имя. Сегодня мы бы использовали выражение: «собаке - собачья смерть». Знаменитая гора, у подножия которой прошла юность Чингис-хана, в летописи упоминается как Бурхан-Калдун. (Т.1, Кн.2, С.10) Значение этой горы для рода бурджигин было сакральным. В сложные минуты жизни Чингис-хан совершал восхождение на нее, просил совета у сил, связь с которыми она олицетворяла. Название горы обязательно должно было нести в себе эту смысловую нагрузку. Поэтому «Рыжий Воспитанник Пробуждающейся Вселенной» лучше всего подходит для этого. (бур- рыжий, хан-хан или точнее воспитанник, хъал - гордый, пробуждающийся, дуне- мир, свет, вселенная). Эту гору еще называют Хох Тынгри. Название со временем было слегка искажено и звучало как Кох Тынгри. В переводе с осетинского это означает - «величайшая гора» (хох - гора, тынг - очень сильно). Река Урунгу и сегодня есть на всех географических картах (урунг - грубо, сердито); река Халха (халхъ - беспокойство, сумятица); река Керулен (къæр - грохот; улæн - волна, грохот волны); река Аргун (æрх - балка, лощина; ун - быть), где в ущелье прятались предки ряда светлых монгольских племен. Река с таким же названием есть и на Северном Кавказе. Это правый приток Сунжи бассейна реки Терек. Современная река Иртыш в те далекие времена светлыми монголами называлась Ирдыш (ирд - блестящий, прозрачный, дыс - рукав) - «прозрачный рукав», приток Оби; озеро Харилту - наур (харæ- шелк, науæр - жила) - «шелковая жила». Местность Улаангом (улæн - волна, ангом - дружба, сплочение,волна сплочения). У Б. Я. Владимирцова это название встречается как Улангом (улæн - волна, гом - ущелье). Исток реки светлые монголы называли «сар» (сæр - начало). К названию реки часто прибавлялось слово «мурен». Например Анкара - мурен (сегодняшняя Ангара) может быть переведена как (ан, тоже, что и ун - быть, находится, карæ - возраст, мура- гнилое дерево, труха) - «возраст гнилого дерева». И действительно, реки современной Сибири изобилуют топляками, которые часто являются причинами крупных аварий. Ствол топляка не виден, поэтому днище лодки легко может напороться на подобное препятствие. О том, что в древности ситуация была схожей, свидетельствует замечание средневекового путешественника: «Способ переправы таков: начальники посылают своих людей вперед и приказывают им сделать плоты из сухого леса, которого много вдоль рек. Спустя месяц после виденной мною переправы, я встретил такое количество брошенных плотов и фашин, которые плыли по течению, что едва смогли пробиться». (Барбаро и Кантарини, §37) Поэтому перевод рек: Он-мурен(он-содержащая, мура - гнилое дерево), Хурхэ-мурен (хорх - горло, мура - труха), Кок (хох) - мурен(хох - гора, мура — трухи) можно считать вполне обоснованным. В том месте, где Анкара-мурен сливалась с рекой Кем (кем - зло, осет.), находилось море и много серебра. Море светлые монголы называли - «денгиз» (денгиз-море), небо - «асман» (асмæ - воздух, мгла), сплошные луга - «маргзар» (мæрæ - земля, зар - песня; песня земли), гору - «кух» (къух - кисть руки, палец). Горная гряда может ассоциироваться с поднятой кистью руки или отдельно стоящим пальцем. В древние времена Китай светлые монголы называли Хатай (хатæн - раздел), вероятно из-за стены, которая отделяла Китайскую империю от кочевников. Реку Хуанхе - Хара-морэн (харæ - содержание, морæ - коричневое), что очень точно отражает цвет этой реки. Кто видел ее - знает, она не желтая, а коричневая.
А раз большинство топонимических названий с легкостью поддаются переводу с аланского (осетинского) языка, возникают вопросы: почему светлые монголы Чингис-хана использовали эти названия; почему они не поменяли названия рек, гор, озер и пр., как это обычно бывает, когда складывается новый этнос и зарождается новое государство; почему даже названия городов, которые возникли уже в Монгольской империи, тоже переводятся с аланского (осетинского) языка? Ответы на эти вопросы, по мнению автора, звучат следующим образом:
- топонимические названия были оставлены светлым монголам их предками - скифами, поэтому названия были близки, понятны и не отторгались;
- светлые монголы сами дали эти названия и они не казались им чуждыми, скорее наоборот, были родными и привычными всем племенам (от кераитов до меркитов), поэтому и названия городов легко переводятся с аланского языка, так как весь этнос знал этот язык и говорил на нем.
Как известно, сарматские и аланские топонимы до сих пор сохранились в Европе. Но такого сильного их наслоения нет. Многие европейские названия, связанные с сарматами и аланами, давно изменены. В Армении на сегодняшний день сохранились лишь несколько названий, свидетельствующих о пребывании там алан, например, озеро Севан (ван-победитель) и горы Сис и Масис(моя преграда, отвесная скала). Однако, достаточно бросить беглый взгляд на современную карту Монголии и Северного Китая, и положение резко меняется. Следовательно, этнос, проживавший на этой территории, говорил на языке алан (осетин) и сравнительно недавно растворился в местной среде.
Однако, исторические документы говорят о происхождении самоназвания «монгол» и ближайших монгольских родов, их внешнем облике, традициях и культуре совершенно обратное. Главными из них являются: летопись (1301 - 1311 гг.) персидского автора, долгое время жившего на территории Монгольской империи, Рашид-ад-Дина и эпос монголов, отраженный в «Сокровенном Сказании» (1242 г.). Здесь и начинаются несоответствия. Выясняется, что самоназвание «монгол» принадлежало изначально только определенной группе племен, имеющей схожие этнические характеристики, общий язык, веру, предпочитающей единые культы, материальную культуру и пр. Именно эта группа и стала главным костяком общества, выбравшего себе великого Чингис-хана в качестве основной силы, способной сплотить вокруг себя все древнейшие рода и повести их на завоевание новых земель. Представители средневековых монголов, изначально носившие это самоназвание, расово отличались от современных темных монголов.Они были высокими, светловолосыми и голубоглазыми. Род отца Чингис-хана (десять поколений до написания летописи Рашид-ад-Дином) имел именно эти индивидуальные черты. Любопытно, что и все племя бурджигинов, к которому относился будущий правитель, славилось данными характеристиками: «Бурджигин же человек, глаза которого синие» (Рашид-ад-Дин,Т.1,Кн.1,С.155). У многих авторов это племя ассоциируется с кошками. Академик Б. Я. Владимирцов в работе «Чингис-хан» писал следующее: «Говорят, Чингис-хан был громадного роста, крепкого телосложения и имел «кошачьи глаза». Переводим с осетинского (бур - желтый, рыжий, гино - кошка, а джи - суффикс, придающий определенные качества, свойства). В отношении самоназвания, общего для всех племенных союзов, Рашид-ад-Дин отмечал, что «ныне дошло до того, что монголами называют народы Хитая и Джурдже, нангясов, уйгуров, кипчаков, туркмен, всех пленных и таджикские народности, которые выросли в среде монгол, - а это не так» (Т.1, Кн.1, С.102-103). И об этом он упоминает неоднократно, видимо, чтобы никто не забыл.
В древности каждое племя имело собственное название, но потом все стали называть себя монголами: «точно так же, как теперь всякое племя, которое смешалось с монголами, переняло их природу и объединилось с ним, несмотря на то, что оно не является монголами, все же всех таких называют монголами» (Т.1, Кн.1, С.103).
Слово «монгол» до сегодняшнего дня не объяснено учеными. Словарь М. Фасмера содержит слово «монгул», даже не монгол, где монг - «храбрый». Почему в переводе участвует только корень слова - непонятно?! И потом, так может именовать себя каждое племя! Многие специалисты, пытаясь перевести самоназвание этого народа, вынуждены его изменять почти до неузнаваемости: мэнхол, мэнцы, мен-гу, и пр. Есть даже теория академика В. П. Васильева, который относит племя мэн-гу к татарам, а в переводе объясняет его, как «получать древнее». Но Рашид-ад-Дин называет их «монголы». Именно это понятие всеми возможными способами изменяется и не имеет верного перевода, хотя по-осетински оно означает только одно: мон-«дух», гол-«обоз». Дух обоза, идущего по степи и вызывающий удивление у всех без исключения путешественников. Рубрук писал: «Самая слабая из женщин может править 20 или 30 повозками, ибо земля их очень ровна. Они привязывают повозки с быками или верблюдами одну за другой, и бабенка будет сидеть на передней, понукая быка, а все другие повозки следуют за ней ровным шагом. Если им случится дойти до какого-нибудь плохого перехода, то они развязывают повозки и перевозят их по одной. Именно я вымерил однажды ширину между следами колес одной повозки в 20 футов, а когда дом был на повозке, он выдавался за колеса по крайней мере на пять футов с того и другого бока. Я насчитал у одной повозки 22 быка, тянущих дом, 11 в один ряд вдоль ширины повозки и еще 11 перед ними. Ось повозки была величиной с мачту корабля» (Гл.2). Такой обоз кого угодно может поразить! Академик Б. Я. Владимирцов в своей работе «Чингис-хан» пояснял свои догадки так: «По-видимому, этот аристократический род Кабул-хана носил имя бурджигин и принял название монгол после того, как подчинил себе и объединил несколько соседних родов и племен, образовав, таким образом, единое политическое целое, один род-улус. Этому-то улусу и было дано имя монгол в память славного имени какого-то древнего и могучего народа или рода, о котором знали из старинных сказаний» (С.147). Можно предположить, что таким народом были скифы: когда монголы на своих обозах появились на территории будущей Золотой Орды, их тут же сравнили со скифами. Об этом писал Филипп Авриль в своем «Путешествии по различным частям Европы и Азии»: «…не имеющих постоянного места пребывания и живущих как живали древние Скифы». Георгий Акрополит, говоря о вторжении монголов в Малую Азию, уверенно называл их скифами и татарами. Русский историк Андрей Лызлов в своем труде «Скифская история» (1692 г.) говорил об азиатской Скифии, в которой «обитают все скифские народы от севера до востока».
В самоназвании любого народа всегда присутствует то, что его характеризует, делает отличным от другого этнического элемента. У восточных славян племена древлян, полян, северян получили самоназвание от местности, где проживали. Довольно часто определяющим является тотемное животное, которому поклоняются, например, народ, входивший в состав сарматских союзов — массагеты, в своем на-звании имели тотем оленя - саг (олень), а также слова - характеристики: роксаланы - (рухс - светлый; алан), буртасы - (бур - рыжий, тас - опасность). Таким образом, приходится сделать вывод, что важнейшей составляющей в названии племени бывает характеристика, определяющая его занятие, местность, тотемное животное. Эта характеристика индивидуальна, поэтому самоназвание «монгол», объясняемое как «храбрый», «получать древнее», не соответствует действительности. В первом случае она слишком проста, во втором – слишком сложна и не понятна. Поэтому самоназвание «монгол», переведенное с осетинского языка как «дух обоза» (мон - «дух», гол - «обоз») лучше всего объясняет образ жизни, присущий племенам, в последствии объединенных одним общим названием, а значит имеет преимущественное право на существование. Кстати, мешок, который в давние времена предки осетин прикрепляли к повозке, назывался голлаг.
Все истинно монгольские племена (т.е. светлые монголы) вели свое происхождение от некой прародительницы, которую называют Алан-хоа. Слова «хоа» нет в монгольском языке. А в осетинском языке это слово есть (хо - сестра, а - эта). В летописи Рашид-ад-Дина это же слово«гоа» (хоа) объясняется как «чистая лицом».(Т.1, Кн.2, С.40). Кроме того, «хоа» несет в себе подтверждающую характеристику: сестра - значит чистая. А чистая, значит светлая и красивая. Более того, само имя Алан уже относит ее к племени алан, являвшихся предками современных осетин, в чем не сомневается ни один из монголистов. Алан – хоа, по летописи, происходила из племени куралас. Самоназвание племени, скорее всего, претерпело изменения.
Первоначальное название могло быть «хуралас», где «хур» - «солнце» в переводе с осетинского, а «аласын»- «увезти». В средневековье у алан существовал обряд «алай» (отголоски его и сегодня остались), когда невесту увозили под свадебным покрывалом. Однако название племени, из которого происходила Алан-хоа, можно перевести и как солнечный металл асов (хур - солнце; ал - металл; ас - самоназвание алан). Согласно летописи Рашид-ад-Дина и «Сокровенному Сказанию» супругом Алан-хоа был человек, предки которого давно жили на территории, куда переселилась семья Алан-хоа. Звали его Добун-Баян, которого многие историки относят к тюркам и даже не сомневаются в его происхождении. Само имя идет в тексте летописи как Байан, поскольку осетинское слово байамонун означает «научить», «наставить на путь». А добун (дæ бон) означает «ты можешь». Вывод напрашивается сам собой. Добун-Байан тот, кто мог наставить на путь истины, вероятнее всего, относился к жреческому сословию, поэтому говорить о тюркском происхождении имени в сегодняшнем понимании этого термина неверно. Понятие «тюрк» Рашид-ад-Дин применяет вообще ко всем племенам, ведущим кочевой образ жизни. Для него это - не этническая характеристика, а социально-бытовая. Вероятность женитьбы на аланке представителя другой этнической группы сомнительна при стремлении сохранить свой облик и культуру, о чем неоднократно говорит летописец Рашид-ад-Дин: «Чингис-хан поддерживал с ними связь - давал и брал девушек» (Т.1, Кн.1, С.119); «Он (Чингис-хан) брал для своего рода девушек племени тикин давал [их] также эмирам [племени] онгут. Их девушки и найманские известны красотою и грацией (Т.1, Кн.1, С.140). Сыновья, рожденные от Алан-хоа и Добун-Баяна, а также некоего света, спустившегося на прародительницу после смерти супруга, положили начало всем истинно монгольским родам, т.е. родам светлых монголов. А свои этнические характеристики светлые монголы бережно сохраняли, боясь смешения с представителями других народов, поэтому браки заключали внутри своего этноса, который у них назывался «уасун». Это слово есть в осетинском языке. Уасун буквально означает: мычать, кричать, рычать, кукарекать, т.е. свой подвид. Род светлые монголы называли «обог» (абогъ - громко плакать, мычать, реветь, рычать). Члены рода, связанные кровными узами, происходящими от одного предка, составляли урух (урух – широкий). Племена, образующие группу, назывались «ирген» (иргъæф по-осетински - защита).
При детальном анализе летописи Рашид-ад-Дина и «Сокровенного Сказания» становится понятна структура общества, бытовавшая у светлых монголов Чингис-хана. Общество делилось на жрецов, воинов и всех остальных. Господствующую роль играло жречество. Священное таинство связи миров у светлых монголов было поручено жрецам, а чаша и молитва над ней, призывающая к помощи потусторонних сил – были главными источниками власти жреческого сословия, носившего титул «беки» (бекъæ по-осетински - верхушка). Ими были старшие в роду, сыновья-первенцы, например, Тохта-беки, старший в роду меркит, его старший сын Тогус-беки, Кутукта-беки из ойрат, Хука-беки, старик Усунь-беки и др. Каждый раз перед принятием важного решения Чингис-хан обращался к древней вере предков, которая перешла к светлым монголам из преданий об аланах и Алан-хоа. Эта вера не имеет ничего общего с шаманизмом, в котором упрекают светлых монголов. В ее основе лежит представление о мироздании, состоящем из верхнего мира, где властвует небо и солнце, среднего, являющегося обителью людей, и нижнего - земных и водных глубин. Три пространства, находящихся во взаимодействии, влияли на жизнь рода и отдельного человека. Эта тройственность проявилась в рождении от света трех сыновей, главным из которых был Бодончар, основоположник рода бурджигин. Представление же о земном пространстве у алан как о равностороннем четырехугольнике, где есть запад, восток, север и юг, а центр символизирует земную ось, абсолютно идентично представлениям о мире у светлых монголов. Рубрук писал: « ..слуга выходит из дома с чашей и питьем и кропит трижды на юг, преклоняя каждый раз колена, и это делается для выражения почтения к огню. После того он повторяет то же, обратясь на восток, в знак выражения почтения к воздуху. После того он обращается на запад для выражения почтения к воде. На север они кропят в память об умерших». (Гл.3) Точка мироздания, выражаемая у алан в виде точки в квадрате или круге, светлыми монголами копировалась в построении курнем (кур-насадка по бортам арбы). Несколько кибиток, расположенных по кругу с центром внутри - характерный способ защиты, применяемый скифами, сарматами и аланами, наглядно демонстрировали светлые монголы: «В давние времена, когда какое-нибудь племя останавливалось в какой-либо местности, оно располагалось наподобие кольца, а его старейшина находился в середине этого круга, подобно центральной точке; это и называли курень. И в настоящее время, когда вблизи находится вражеское войско, монголы тоже располагаются в таком же виде для того, чтобы враги и чужие не проникли внутрь стана». (Т.1, Кн.1, С. 86-87).
Но самым любопытным является то, что имена летописи Рашид-ад-Дина и «Сокровенного Сказания», которыми светлые монголы называли своих детей – древние аланские имена. Не обратить на это внимание просто невозможно. Тагай (Такъай), Тура (Тура) Туган (Тугъан), Бала (Бала), Борак, Сапа, Сартак, Катан (Ката), Тохта, Куду, Маркъоз, Урун-Тимур (урунг-грозный), Нарин-Ахмад (нæрын - греметь), Баинджар (баизæр - стемнеть), Караунэ-Джубан (хъæрæу - одноглазый) Тархан (Тархъан), Садак (Садæк), Бадай (Бадей), Экэ (Еки), Джебе, Матара (матара - мешок для воды, осет.), Джочи Тармалэ (тармелтæ - сумерки). Прадедом Чингис-хана был Кабул-хан (хъабыл - достойный, осет.), дедом – Бардан (бардан - большой мешок, чувал для шерсти), которого также называли «абук» и «ата» (абухæг - бушующий, буйствующий; æда- дед,осет.). Внук Бардана (будущий Чингис-хан) получил свое имя при рождении от имени главы меркитского племени Тэмуджина - Угэ (тем - тот, удджын - имеющий душу, уге - хороводный танец, диг.), покоренного его отцом Йесугеем. Кроме того, Чингис-хана часто источники именуют Тынгис (тынг - сверх меры, чрезвычайно, ис - есть) - очень сильный или величайший (высшая степень). Надо заметить, что имя Тынгис единственное, которое в себе несет определенный элемент превосходства. Поэтому укрепившееся в сознании имя Чингис-хан не употреблялось его соплеменниками. Китайцы называли его Чинчис, а светлые монголы - Тынгис-хан. Сыновья и внуки Чингис-хана также носили древние аланские имена. Угедей - Уъгу, Тулой - Тулой, Тула. Джочи называли Tosi (Тъаси - осет. имя),тасæн - «поддаваться». Джочи имел очень мягкий характер, о котором знали все. Кроме того, летопись рассказывает, что его внезапное появление на свет и определило его первое имя, просто мать родила его на корточках (дзоццæг, осет.). Правнук Чингис-хана - Сартак был так назван, видимо, из-за своего характера (сæртæг - легкомысленный), внук Хулагу носил имя Хаолон, великий полководец Джурмагун был Хирподан. Нельзя забывать, что имена несут в себе принадлежность к определенному этносу даже сегодня. Поэтому представить, что светлые монголы Чингис-хана заимствовали эти имена у алан, не имея на то веских оснований - невозможно.
Географические названия, существовавшие во времена светлых монголов Чингис-хана также легко переводятся с осетинского языка. Географические названия являются одним из важнейших источников, позволяющих установить не только язык, но и эстетические взгляды населения, некогда проживавшего на данной территории. При жизни Чингис-хана и его ближайших потомков географические названия были такими, как в летописи и в «Сокровенном Сказании», а многие и сегодня существуют на географических картах. Например, город Алакамак переводится с осетинского языка так: ала - «копоть», «чад», калак - «город», т.е.- «город копоти». Вероятно этот город можно считать центром железоделательного производства. На-звание другого - Болат (болат - железо) подтверждается сообщением Рубрука: «Ко-гда я прибыл ко двору Мангу-хана, то узнал, что Мангу перевел их с позволения Бату к востоку, на расстояние месяца пути от Таласа, в некий город по имени Болат, где они копают золото и делают оружие». (Рубрук, Гл. 25) Город Карашар (карæ - возраст, сæр - начало) - «возраст начала», «молодой»; гора Куйтен - Уул (куй - собака, тенка - макушка, уул - у него) - «собачья макушка». Горы с таким собачьим названием были и у алан. Считается, что в расщелины этих гор бросали предателей, тех, кто опорочил свое имя. Сегодня мы бы использовали выражение: «собаке - собачья смерть». Знаменитая гора, у подножия которой прошла юность Чингис-хана, в летописи упоминается как Бурхан-Калдун. (Т.1, Кн.2, С.10) Значение этой горы для рода бурджигин было сакральным. В сложные минуты жизни Чингис-хан совершал восхождение на нее, просил совета у сил, связь с которыми она олицетворяла. Название горы обязательно должно было нести в себе эту смысловую нагрузку. Поэтому «Рыжий Воспитанник Пробуждающейся Вселенной» лучше всего подходит для этого. (бур- рыжий, хан-хан или точнее воспитанник, хъал - гордый, пробуждающийся, дуне- мир, свет, вселенная). Эту гору еще называют Хох Тынгри. Название со временем было слегка искажено и звучало как Кох Тынгри. В переводе с осетинского это означает - «величайшая гора» (хох - гора, тынг - очень сильно). Река Урунгу и сегодня есть на всех географических картах (урунг - грубо, сердито); река Халха (халхъ - беспокойство, сумятица); река Керулен (къæр - грохот; улæн - волна, грохот волны); река Аргун (æрх - балка, лощина; ун - быть), где в ущелье прятались предки ряда светлых монгольских племен. Река с таким же названием есть и на Северном Кавказе. Это правый приток Сунжи бассейна реки Терек. Современная река Иртыш в те далекие времена светлыми монголами называлась Ирдыш (ирд - блестящий, прозрачный, дыс - рукав) - «прозрачный рукав», приток Оби; озеро Харилту - наур (харæ- шелк, науæр - жила) - «шелковая жила». Местность Улаангом (улæн - волна, ангом - дружба, сплочение,волна сплочения). У Б. Я. Владимирцова это название встречается как Улангом (улæн - волна, гом - ущелье). Исток реки светлые монголы называли «сар» (сæр - начало). К названию реки часто прибавлялось слово «мурен». Например Анкара - мурен (сегодняшняя Ангара) может быть переведена как (ан, тоже, что и ун - быть, находится, карæ - возраст, мура- гнилое дерево, труха) - «возраст гнилого дерева». И действительно, реки современной Сибири изобилуют топляками, которые часто являются причинами крупных аварий. Ствол топляка не виден, поэтому днище лодки легко может напороться на подобное препятствие. О том, что в древности ситуация была схожей, свидетельствует замечание средневекового путешественника: «Способ переправы таков: начальники посылают своих людей вперед и приказывают им сделать плоты из сухого леса, которого много вдоль рек. Спустя месяц после виденной мною переправы, я встретил такое количество брошенных плотов и фашин, которые плыли по течению, что едва смогли пробиться». (Барбаро и Кантарини, §37) Поэтому перевод рек: Он-мурен(он-содержащая, мура - гнилое дерево), Хурхэ-мурен (хорх - горло, мура - труха), Кок (хох) - мурен(хох - гора, мура — трухи) можно считать вполне обоснованным. В том месте, где Анкара-мурен сливалась с рекой Кем (кем - зло, осет.), находилось море и много серебра. Море светлые монголы называли - «денгиз» (денгиз-море), небо - «асман» (асмæ - воздух, мгла), сплошные луга - «маргзар» (мæрæ - земля, зар - песня; песня земли), гору - «кух» (къух - кисть руки, палец). Горная гряда может ассоциироваться с поднятой кистью руки или отдельно стоящим пальцем. В древние времена Китай светлые монголы называли Хатай (хатæн - раздел), вероятно из-за стены, которая отделяла Китайскую империю от кочевников. Реку Хуанхе - Хара-морэн (харæ - содержание, морæ - коричневое), что очень точно отражает цвет этой реки. Кто видел ее - знает, она не желтая, а коричневая.
А раз большинство топонимических названий с легкостью поддаются переводу с аланского (осетинского) языка, возникают вопросы: почему светлые монголы Чингис-хана использовали эти названия; почему они не поменяли названия рек, гор, озер и пр., как это обычно бывает, когда складывается новый этнос и зарождается новое государство; почему даже названия городов, которые возникли уже в Монгольской империи, тоже переводятся с аланского (осетинского) языка? Ответы на эти вопросы, по мнению автора, звучат следующим образом:
- топонимические названия были оставлены светлым монголам их предками - скифами, поэтому названия были близки, понятны и не отторгались;
- светлые монголы сами дали эти названия и они не казались им чуждыми, скорее наоборот, были родными и привычными всем племенам (от кераитов до меркитов), поэтому и названия городов легко переводятся с аланского языка, так как весь этнос знал этот язык и говорил на нем.
Как известно, сарматские и аланские топонимы до сих пор сохранились в Европе. Но такого сильного их наслоения нет. Многие европейские названия, связанные с сарматами и аланами, давно изменены. В Армении на сегодняшний день сохранились лишь несколько названий, свидетельствующих о пребывании там алан, например, озеро Севан (ван-победитель) и горы Сис и Масис(моя преграда, отвесная скала). Однако, достаточно бросить беглый взгляд на современную карту Монголии и Северного Китая, и положение резко меняется. Следовательно, этнос, проживавший на этой территории, говорил на языке алан (осетин) и сравнительно недавно растворился в местной среде.
Статья составлена по книге З. Э. Джиоевой "Чингис-хан. Аланский след"
Источник: http://alanikac.livejournal.com/767.html
Также см. Г. В. Вернадский "Монголы и Русь". Гл. I (http://gumilevica.kulichki.net/VGV/vgv301.htm)
Источник: http://alanikac.livejournal.com/767.html
Также см. Г. В. Вернадский "Монголы и Русь". Гл. I (http://gumilevica.kulichki.net/VGV/vgv301.htm)
