Из книги военного историка А. Б. Григорьева ''Вера и верность''
Религиозное воспитание в России влияло как на общественную жизнь, так и на армию, и носило упорядоченный, постоянный характер. В войсках оно велось посредством слова Божия, на понятном воинам языке священных книг и житий святых. Само понятие ''христолюбивое воинство'' объясняется тем идеалом, на котором воспитывали солдат, и характером его отношения к службе и другим народам, а также является свидетельством тесной связи Русской Православной Церкви с идеалом христолюбивого воинства. Вся отечественная история наполнена примерами духовной помощи подвижников церкви русскому воинству, их постоянной заботе о целостности Российского государства.
Для нравственного воспитания русского воинства в армии был введен институт священников армии и флота. Они обязаны были поддерживать в солдате религиозные чувства, подавать пример строгого выполнения церковных обрядов и неукоснительно наказывать нарушителей их, не забывая, что религия есть главный источник, из коего черпает русский солдат правила чистой нравственности, а с ним и здоровье и все добродетели. В армии надлежало иметь при полках хороших, умных, кротких и человеколюбивых священников, которые должны быть первыми наставниками в нравственности и утешителями солдат в их страданиях телесных и душевных; подкрепляемые торжественными таинствами и обрядами веры они внушали им бодрость, упование на покровительство Божие пред сражением. Считалось, что ничто более не могло возвысить дух солдата, как это.
Нравственные правила, внедряемые среди русского воинства, довольно скоро дали свои плоды. В первую очередь это отразилось на офицерском корпусе. Прошло всего несколько лет после введения преподавания в военных училищах Слова Божиего, как офицеры начали проявлять себя подлинными рыцарями, которые не терпели какого-либо насилия или оскорбления своей чести. Яркий тому пример_ блестящие успехи русского оружия в XVIII веке, когда российских офицеров отличали от иностранных воинственность и стремление к героизму. Генерал-лейтенант Я. П. Кульнев, герой Отечественной войны 1812г. писал своему брату: ''Еже паду от меча неприятельского, то паду славно. Я почитаю счастьем пожертвовать последнею каплей крови моей, защищая отечество''. С этими мыслями Кульнева перекликаются слова другого прославленного героя войны Дениса Давыдова: ''Обещание россиян того времени скреплялось одним словом: ''Да будет мне стыдно!..'' Любовь к отечеству и преданность престолу сливались в них в одну струю и были одним и тем же чувством''. Священное чувство долга стало истоком массового героизма воинов.
В конце первой половины XVIII в. иностранцы единодушно отмечали, что русские воины вели себя лучше иностранных солдат в Семилетней войне. Весьма заметно было смягчение нравов у рядовых. Например, А. В. Суворов требовал от солдат пощады врагу, если тот бросал оружие: ''Грех напрасно убивать! Они (т. е. враги) такие же люди''. В войне 1812 г. строжайшую дисциплину в отряде Денис Давыдов старался поддерживать всеми средствами и это благорасположило к русским жителей Германии. Немцы нередко говорили: ''Если казак не касается имущества, если он обходительнее и ласковее французского маршала, то что же должны быть начальники регулярных войск, вслед за ними идущих?'' Потому и ждали их с радушием, как избавителей. В генерале Кульневе пленные видели заступника и утешителя, а войска, которыми он командовал, не чинили ни оскорблений, ни разорений жителям.
Рьяным сторонником борьбы с мародерством в армии был сам Александр I. Один из его любимцев генерал-адъютант И. Ф. Паскевич получил высочайший выговор за то, что в Московско-гренадерском полку, которым он командовал, несколько нижних чинов были обвинены в грабежах. Командир полка полковник Куприянов был немедленно уволен в отставку.
Армию и народ связывали одно Отечество, один царь и одна вера - это делало сильным государство, чего не бывает там, где существовали войска по найму или вербовке. Замечательна гибель в 1875 г. унтер-офицера 2-го Туркестанского батальона Фомы Данилова, который, попав в плен к кипчакам, отказался перейти на их сторону и принять магометанство. Воинскую верность Отчизне и высочайшее самопожертвование показал матрос Удалов. В 1854 г. у берегов Камчатки англичане и французы взяли в плен несколько русских матросов. На следующий год на одном из неприятельских кораблей матрос Удалов был расписан у пушки, а другие русские на подаче ядер. Корабль подошел к Петропавловску и готовился открыть огонь. Удалов обратился к товарищам: ''Ребята, грех на своих руку поднимать!'' - потом добавил - ''Я к пушке не пойду!'' Когда же ему пригрозили повесить, он взобрался на мачту, затем перебрался на ванты, перекрестился и бросился в воду, успев крикнуть: ''Ребята, не поднимайте рук на своих, не делайте сраму на сем свете и греха на том! Прощайте!''
Значение Русского Православия в воспитании воинства весьма велико. Оно научило воинов не бояться смерти, верующий легче переносил тяготы военной службы и военной дисциплины. Вера помогала стойко переносить военные неудачи, она же двигала людей на подвиги, жертвуя за други своя. Любопытная деталь: чем труднее приходилось русской армии в сражении, тем ярче и массовей был героизм солдат. Бесспорно, после жестокого боя на воинов успокаивающе действовала общая молитва. Даже пережившие горечь поражения, отступившие с поля боя, воины вставали в поредевшие ряды, чтобы пропеть вместе со всеми молитву, которая помогала быстро восстановить душевные и физические силы. В русской армии и флоте молились утром и вечером, перед едой и после. Особенно благоговейно осеняли себя крестом перед боем, укрепляя свой воинский дух молитвой.
Со времени заметного влияния Церкви на народ, большая часть войн наших велась за отстаивание православия; или целостности нашего государства, как православного; или в целях освобождения православных народов от гнета инославных исповеданий, или, наконец, в некоторых случаях государственно-исторические цели совпадали с религиозными идеалами.
Вооруженные силы России в первой половине прошлого века, да и позже, помогали христианам за рубежом, жестоко страдавшим от фанатизма мусульман. По свидетельству публициста Константина Леонтьева, в Салониках в 30-х годах XIX в. паша в угоду мусульманам имел обыкновение каждую пятницу вешать публично по нескольку христиан. Весьма возможно их хватали не зря на улицах и не брали без причины в домах. Они были заключены в тюрьму и судимы за какие-нибудь провинности, ни в коем случае не заслуживающие смертной казни. В Салониках в то время был консулом грек, русский подданный, Мустоксиди. Узнав об этих ужасах, г. Мустоксиди заявил паше: ''Удивляюсь я, как теперь, когда у императора нашего мир и дружба с султаном, вы решаетесь вешать каждую пятницу единоверцев наших, как собак! Я буду вынужден написать об этом посланнику''. Этих простых слов консула было достаточно. Жестокий обычай немедленно был оставлен и никогда не возобновлялся более.
В западных странах для укрепления воинского духа войск полководцы часто использовали далеко не христианские средства, в частности честолюбие, материальные стимулы, гордыню и т. д. Например, Наполеон, хорошо знающий свой народ, считал, что его приказы соответствуют духовному складу народа и армии. Он часто использовал в своих приказах такую черту французов, как славолюбие, и не скупился использовать выражения, как ''отомстить за обиды'' или ''час мщения пробил''.
Формула Наполеона является определяющей мировоззрение западного человека. В его приказах и воззваниях почти нет упоминаний о религии, для достижения цели он использовал идеалы и идеи чисто ''земного'' характера, и поскольку он достигал немалых успехов, то это свидетельствует о самой личности полководца, имевшего известное обаяние. Эти же рычаги в руках простых начальников чаще давали отрицательные результаты.
По сравнению с солдатами западных армий русские войска, в которых было глубоко почитаемо учение Христа, его заветы, стоят на особом месте. Не неся в душе своей мести врагу, угнетение и эксплуатации других народов, русский солдат часто и бессознательно действовал именно на почве христианских идеалов.
Самобытность России, в основе которой лежала глубокая вера, признавалась западными учеными и философами и считалась реальной силой. Одна беда: почему-то этого фактора не признает большинство отечественных ''доморощенных'' философов, для которых свет почему-то виден только с запада.
Можно предположить, что гуманное отношение русского солдата есть результат прирожденного славянского добродушия. Видимо в этом есть часто истины. Но если наш народ подвергся бы воздействию другой религии, то похоже, что результаты могли быть другими. История представляет множество примеров, когда различные группы славянского племени, не исповедующие православия, уже в известной степени отличаются от нас, в этом плане показательно влияние римского католицизма. История дает тому множество примеров.
В отличие от русских воинов, западные и их начальники считались более ''просвещенными''. Но что дало это просвещение в деле воспитания войск? Если взять солдата Запада, то его отношение к противнику, тем более если он относится к европейским государствам, нельзя не только назвать гуманным, но просто бесчеловечным. Показательны действия французских и английских войск в Африке. Главнокомандующий английскими войсками в Судане Киченер отдал приказ не брать раненых дервишей в плен, а добивать в поле (ведь это проявление зверства не у солдат, а у самого главнокомандующего, относящегося к высшим слоям общества).
Трудно понять, как западное просвещение у христианских народов мирно уживалось с убийством коренных обитателей Африки, или употребление разрывных пуль ''дум-дум'' английскими войсками, или даже пуль с дутыми головками, действие которых несравненно сильнее первых. А чего стоит война Англии с Китаем за право отравлять последних опиумом, или химическая война англичан против буров, вызвавшая единодушное осуждение Англии всей Европой и Северной Америкой. Отказ англичан от применения разрывных пуль (Постановление Петербургской конференции 1868 г.) был вынужденным из-за нежелания иметь против себя всю Европу. Но употребление этих же пуль против государств неевропейского материка Англия считала обычным делом.
Перед каждым человеком рано или поздно встает вопрос об отношении к Богу. Пожалуй, наиболее искренне на него ответил А. И. Деникин в своих мемуарах ''Путь русского офицера'': ''Больше всего, страстнее всего занимал нас вопрос религиозный - не вероисповедный, а именно религиозный - о бытие Бога. Бессонные ночи, подлинные душевные муки, страстные споры, чтение Библии наряду с Рананом и другой ''безбожной'' литературой... Я лично прошел все стадии колебаний и сомнений и в одну ночь... буквально в одну ночь пришел к окончательному и бесповоротному решению:
- Человек - существо трех измерений - и не в силах осознать высшие законы бытия и творения. Отметаю звериную психологию Ветхого Завета, но всецело приемлю христианство и православие.
Словно гора свалилась с плеч!
С этим жил, с этим и кончаю лета живота своего''.
Религиозное воспитание в России влияло как на общественную жизнь, так и на армию, и носило упорядоченный, постоянный характер. В войсках оно велось посредством слова Божия, на понятном воинам языке священных книг и житий святых. Само понятие ''христолюбивое воинство'' объясняется тем идеалом, на котором воспитывали солдат, и характером его отношения к службе и другим народам, а также является свидетельством тесной связи Русской Православной Церкви с идеалом христолюбивого воинства. Вся отечественная история наполнена примерами духовной помощи подвижников церкви русскому воинству, их постоянной заботе о целостности Российского государства.
Для нравственного воспитания русского воинства в армии был введен институт священников армии и флота. Они обязаны были поддерживать в солдате религиозные чувства, подавать пример строгого выполнения церковных обрядов и неукоснительно наказывать нарушителей их, не забывая, что религия есть главный источник, из коего черпает русский солдат правила чистой нравственности, а с ним и здоровье и все добродетели. В армии надлежало иметь при полках хороших, умных, кротких и человеколюбивых священников, которые должны быть первыми наставниками в нравственности и утешителями солдат в их страданиях телесных и душевных; подкрепляемые торжественными таинствами и обрядами веры они внушали им бодрость, упование на покровительство Божие пред сражением. Считалось, что ничто более не могло возвысить дух солдата, как это.
Нравственные правила, внедряемые среди русского воинства, довольно скоро дали свои плоды. В первую очередь это отразилось на офицерском корпусе. Прошло всего несколько лет после введения преподавания в военных училищах Слова Божиего, как офицеры начали проявлять себя подлинными рыцарями, которые не терпели какого-либо насилия или оскорбления своей чести. Яркий тому пример_ блестящие успехи русского оружия в XVIII веке, когда российских офицеров отличали от иностранных воинственность и стремление к героизму. Генерал-лейтенант Я. П. Кульнев, герой Отечественной войны 1812г. писал своему брату: ''Еже паду от меча неприятельского, то паду славно. Я почитаю счастьем пожертвовать последнею каплей крови моей, защищая отечество''. С этими мыслями Кульнева перекликаются слова другого прославленного героя войны Дениса Давыдова: ''Обещание россиян того времени скреплялось одним словом: ''Да будет мне стыдно!..'' Любовь к отечеству и преданность престолу сливались в них в одну струю и были одним и тем же чувством''. Священное чувство долга стало истоком массового героизма воинов.
В конце первой половины XVIII в. иностранцы единодушно отмечали, что русские воины вели себя лучше иностранных солдат в Семилетней войне. Весьма заметно было смягчение нравов у рядовых. Например, А. В. Суворов требовал от солдат пощады врагу, если тот бросал оружие: ''Грех напрасно убивать! Они (т. е. враги) такие же люди''. В войне 1812 г. строжайшую дисциплину в отряде Денис Давыдов старался поддерживать всеми средствами и это благорасположило к русским жителей Германии. Немцы нередко говорили: ''Если казак не касается имущества, если он обходительнее и ласковее французского маршала, то что же должны быть начальники регулярных войск, вслед за ними идущих?'' Потому и ждали их с радушием, как избавителей. В генерале Кульневе пленные видели заступника и утешителя, а войска, которыми он командовал, не чинили ни оскорблений, ни разорений жителям.
Рьяным сторонником борьбы с мародерством в армии был сам Александр I. Один из его любимцев генерал-адъютант И. Ф. Паскевич получил высочайший выговор за то, что в Московско-гренадерском полку, которым он командовал, несколько нижних чинов были обвинены в грабежах. Командир полка полковник Куприянов был немедленно уволен в отставку.
Армию и народ связывали одно Отечество, один царь и одна вера - это делало сильным государство, чего не бывает там, где существовали войска по найму или вербовке. Замечательна гибель в 1875 г. унтер-офицера 2-го Туркестанского батальона Фомы Данилова, который, попав в плен к кипчакам, отказался перейти на их сторону и принять магометанство. Воинскую верность Отчизне и высочайшее самопожертвование показал матрос Удалов. В 1854 г. у берегов Камчатки англичане и французы взяли в плен несколько русских матросов. На следующий год на одном из неприятельских кораблей матрос Удалов был расписан у пушки, а другие русские на подаче ядер. Корабль подошел к Петропавловску и готовился открыть огонь. Удалов обратился к товарищам: ''Ребята, грех на своих руку поднимать!'' - потом добавил - ''Я к пушке не пойду!'' Когда же ему пригрозили повесить, он взобрался на мачту, затем перебрался на ванты, перекрестился и бросился в воду, успев крикнуть: ''Ребята, не поднимайте рук на своих, не делайте сраму на сем свете и греха на том! Прощайте!''
Значение Русского Православия в воспитании воинства весьма велико. Оно научило воинов не бояться смерти, верующий легче переносил тяготы военной службы и военной дисциплины. Вера помогала стойко переносить военные неудачи, она же двигала людей на подвиги, жертвуя за други своя. Любопытная деталь: чем труднее приходилось русской армии в сражении, тем ярче и массовей был героизм солдат. Бесспорно, после жестокого боя на воинов успокаивающе действовала общая молитва. Даже пережившие горечь поражения, отступившие с поля боя, воины вставали в поредевшие ряды, чтобы пропеть вместе со всеми молитву, которая помогала быстро восстановить душевные и физические силы. В русской армии и флоте молились утром и вечером, перед едой и после. Особенно благоговейно осеняли себя крестом перед боем, укрепляя свой воинский дух молитвой.
Со времени заметного влияния Церкви на народ, большая часть войн наших велась за отстаивание православия; или целостности нашего государства, как православного; или в целях освобождения православных народов от гнета инославных исповеданий, или, наконец, в некоторых случаях государственно-исторические цели совпадали с религиозными идеалами.
Вооруженные силы России в первой половине прошлого века, да и позже, помогали христианам за рубежом, жестоко страдавшим от фанатизма мусульман. По свидетельству публициста Константина Леонтьева, в Салониках в 30-х годах XIX в. паша в угоду мусульманам имел обыкновение каждую пятницу вешать публично по нескольку христиан. Весьма возможно их хватали не зря на улицах и не брали без причины в домах. Они были заключены в тюрьму и судимы за какие-нибудь провинности, ни в коем случае не заслуживающие смертной казни. В Салониках в то время был консулом грек, русский подданный, Мустоксиди. Узнав об этих ужасах, г. Мустоксиди заявил паше: ''Удивляюсь я, как теперь, когда у императора нашего мир и дружба с султаном, вы решаетесь вешать каждую пятницу единоверцев наших, как собак! Я буду вынужден написать об этом посланнику''. Этих простых слов консула было достаточно. Жестокий обычай немедленно был оставлен и никогда не возобновлялся более.
В западных странах для укрепления воинского духа войск полководцы часто использовали далеко не христианские средства, в частности честолюбие, материальные стимулы, гордыню и т. д. Например, Наполеон, хорошо знающий свой народ, считал, что его приказы соответствуют духовному складу народа и армии. Он часто использовал в своих приказах такую черту французов, как славолюбие, и не скупился использовать выражения, как ''отомстить за обиды'' или ''час мщения пробил''.
Формула Наполеона является определяющей мировоззрение западного человека. В его приказах и воззваниях почти нет упоминаний о религии, для достижения цели он использовал идеалы и идеи чисто ''земного'' характера, и поскольку он достигал немалых успехов, то это свидетельствует о самой личности полководца, имевшего известное обаяние. Эти же рычаги в руках простых начальников чаще давали отрицательные результаты.
По сравнению с солдатами западных армий русские войска, в которых было глубоко почитаемо учение Христа, его заветы, стоят на особом месте. Не неся в душе своей мести врагу, угнетение и эксплуатации других народов, русский солдат часто и бессознательно действовал именно на почве христианских идеалов.
Самобытность России, в основе которой лежала глубокая вера, признавалась западными учеными и философами и считалась реальной силой. Одна беда: почему-то этого фактора не признает большинство отечественных ''доморощенных'' философов, для которых свет почему-то виден только с запада.
Можно предположить, что гуманное отношение русского солдата есть результат прирожденного славянского добродушия. Видимо в этом есть часто истины. Но если наш народ подвергся бы воздействию другой религии, то похоже, что результаты могли быть другими. История представляет множество примеров, когда различные группы славянского племени, не исповедующие православия, уже в известной степени отличаются от нас, в этом плане показательно влияние римского католицизма. История дает тому множество примеров.
В отличие от русских воинов, западные и их начальники считались более ''просвещенными''. Но что дало это просвещение в деле воспитания войск? Если взять солдата Запада, то его отношение к противнику, тем более если он относится к европейским государствам, нельзя не только назвать гуманным, но просто бесчеловечным. Показательны действия французских и английских войск в Африке. Главнокомандующий английскими войсками в Судане Киченер отдал приказ не брать раненых дервишей в плен, а добивать в поле (ведь это проявление зверства не у солдат, а у самого главнокомандующего, относящегося к высшим слоям общества).
Трудно понять, как западное просвещение у христианских народов мирно уживалось с убийством коренных обитателей Африки, или употребление разрывных пуль ''дум-дум'' английскими войсками, или даже пуль с дутыми головками, действие которых несравненно сильнее первых. А чего стоит война Англии с Китаем за право отравлять последних опиумом, или химическая война англичан против буров, вызвавшая единодушное осуждение Англии всей Европой и Северной Америкой. Отказ англичан от применения разрывных пуль (Постановление Петербургской конференции 1868 г.) был вынужденным из-за нежелания иметь против себя всю Европу. Но употребление этих же пуль против государств неевропейского материка Англия считала обычным делом.
Перед каждым человеком рано или поздно встает вопрос об отношении к Богу. Пожалуй, наиболее искренне на него ответил А. И. Деникин в своих мемуарах ''Путь русского офицера'': ''Больше всего, страстнее всего занимал нас вопрос религиозный - не вероисповедный, а именно религиозный - о бытие Бога. Бессонные ночи, подлинные душевные муки, страстные споры, чтение Библии наряду с Рананом и другой ''безбожной'' литературой... Я лично прошел все стадии колебаний и сомнений и в одну ночь... буквально в одну ночь пришел к окончательному и бесповоротному решению:
- Человек - существо трех измерений - и не в силах осознать высшие законы бытия и творения. Отметаю звериную психологию Ветхого Завета, но всецело приемлю христианство и православие.
Словно гора свалилась с плеч!
С этим жил, с этим и кончаю лета живота своего''.
