Между 1967 и 1969 годами в Аргентине возникают малочисленные боевые группы (большая часть которых бесславно кануло в лету), предвосхитившие появление Montoneros. Именно в этот период многие главные герои революционной борьбы 70-х предприняли свои первые попытки развития вооружённой борьбы, считая её главным инструментом революции. Эти персонажи группировались в основном в шести боевых структурах, которые позже, объединившись, дали жизнь нашей Организации.
В течение периода, который длился со второго Конгресс Революционного Перонизма (начало 69) и до самого убийства Арамбуру (середина 70), главной, исторической группой, положившей начало деятельности «Montoneros», являлась т.н. «группа Абаля Медины»: именно эта формация исполнила две первые пропагандистские акции Организации, привлекшие к ней внимание всей аргентинской общественности. Практически все боевики этой группы происходили из т.н. «лево-христианского» лагеря, практически все они были убеждёнными католиками-социалистами. Во главе руководства этой банды, центральное ядро которой базировалось в Буэнос-Айресе, стоял, как несложно догадаться, сам Абаль Медина. Ему помогали Фирменич, Рамус и Арростито. Все трое (кроме Нормы Арростито) ранее являлись активистами «Студенческой Католической Молодёжи» и, привлечённые культурной организацией «Христианство и Революция», присоединились к движению Революционного Перонизма.
Основная же часть группы Абаля, располагавшаяся в Кордобе, так же происходила из студенческих секторов социал-христианства: это, прежде всего, движения Католического Университета, и Интегрализма – университетского течения, возникшего на руинах старого «Христианско-Демократического Гуманизма», - которые, на общегосударственном уровне входили в «Национальный Союз Студентов» Хулио Барбаро.
В то же время, внутри этой кордобской группы сформировались два сектора, различавшиеся в вопросах подхода к вооружённой борьбе. Первым сектором, находившемся в меньшинстве, руководил Эмилио Маса, который отдавал пальму первенства непосредственно развитию вооружённой борьбы и был крайним противником политической работы боевиков: по его мнению, данный уклон облегчал полицейскую инфильтрацию. Второй же сектор, «Перонистская группировка Борьба и Верность», напротив – были ярыми сторонниками усиления политической пропаганды в церковных приходах, народных кварталах, школах и университетах. Эта группа, управляемая Альбероне, Родейро и Молиной, провозглашала одновременное развитие как боевой, так и политической работы в массах, невзирая на возможные негативные последствия (инфильтрацию). В чём-то такая позиция совпадала со стратегическим положением нашей «Группы Сабино». Подобное расхождение, в соответствии с логикой, вскоре привело ко временному разрыву между группами. Однако, когда в конце 1969 году Маса впервые успешно атаковал Ла Калеру, большинство боевиков Альбероне вновь сблизились с его группой и, впоследствии, полностью приняли его руководство над фракцией в Кордобе.Когда я разговаривал с Лукасом Лануссе, юристом и историком, пытавшимся одним из первых восстановить подлинную историю «Montoneros», он с удивлением спросил у меня, как стало возможным, что группа из Кордобы, - очевидно, подготовленная наиболее лучшим образом как в военном, так и в политическом плане (не будем забывать, что ещё задолго до «Montoneros» боевики из Кордобы участвовали в десятках вооружённых акций, начиная с народного восстания «Кордобасо» в мае 1969 года), - вынуждена была признать главенство Абаля Медины – никому не известного протопартизана из Буэнос-Айреса. Лукаса так же интересовало, почему наша группа, во главе с таким мощным лидером, как Сабино Наварро, опять же, подчинилась малоопытному Медине. Это действительно вызывает удивление, учитывая, что в столице наша группа имела действительно серьёзную поддержку в студенческих и профсоюзных секторах, которой так не хватало Абалю, делавшему ставку на конспирацию, скрытность и замкнутость. Более того – численность нашей банды была больше: в ту эпоху мы имели десять бойцов, в то время, как в группе Абаля было всего шестеро, включая Капуано, который приехал в столицу как раз из Кордобы.
В течение периода, который длился со второго Конгресс Революционного Перонизма (начало 69) и до самого убийства Арамбуру (середина 70), главной, исторической группой, положившей начало деятельности «Montoneros», являлась т.н. «группа Абаля Медины»: именно эта формация исполнила две первые пропагандистские акции Организации, привлекшие к ней внимание всей аргентинской общественности. Практически все боевики этой группы происходили из т.н. «лево-христианского» лагеря, практически все они были убеждёнными католиками-социалистами. Во главе руководства этой банды, центральное ядро которой базировалось в Буэнос-Айресе, стоял, как несложно догадаться, сам Абаль Медина. Ему помогали Фирменич, Рамус и Арростито. Все трое (кроме Нормы Арростито) ранее являлись активистами «Студенческой Католической Молодёжи» и, привлечённые культурной организацией «Христианство и Революция», присоединились к движению Революционного Перонизма.
Основная же часть группы Абаля, располагавшаяся в Кордобе, так же происходила из студенческих секторов социал-христианства: это, прежде всего, движения Католического Университета, и Интегрализма – университетского течения, возникшего на руинах старого «Христианско-Демократического Гуманизма», - которые, на общегосударственном уровне входили в «Национальный Союз Студентов» Хулио Барбаро.
В то же время, внутри этой кордобской группы сформировались два сектора, различавшиеся в вопросах подхода к вооружённой борьбе. Первым сектором, находившемся в меньшинстве, руководил Эмилио Маса, который отдавал пальму первенства непосредственно развитию вооружённой борьбы и был крайним противником политической работы боевиков: по его мнению, данный уклон облегчал полицейскую инфильтрацию. Второй же сектор, «Перонистская группировка Борьба и Верность», напротив – были ярыми сторонниками усиления политической пропаганды в церковных приходах, народных кварталах, школах и университетах. Эта группа, управляемая Альбероне, Родейро и Молиной, провозглашала одновременное развитие как боевой, так и политической работы в массах, невзирая на возможные негативные последствия (инфильтрацию). В чём-то такая позиция совпадала со стратегическим положением нашей «Группы Сабино». Подобное расхождение, в соответствии с логикой, вскоре привело ко временному разрыву между группами. Однако, когда в конце 1969 году Маса впервые успешно атаковал Ла Калеру, большинство боевиков Альбероне вновь сблизились с его группой и, впоследствии, полностью приняли его руководство над фракцией в Кордобе.Когда я разговаривал с Лукасом Лануссе, юристом и историком, пытавшимся одним из первых восстановить подлинную историю «Montoneros», он с удивлением спросил у меня, как стало возможным, что группа из Кордобы, - очевидно, подготовленная наиболее лучшим образом как в военном, так и в политическом плане (не будем забывать, что ещё задолго до «Montoneros» боевики из Кордобы участвовали в десятках вооружённых акций, начиная с народного восстания «Кордобасо» в мае 1969 года), - вынуждена была признать главенство Абаля Медины – никому не известного протопартизана из Буэнос-Айреса. Лукаса так же интересовало, почему наша группа, во главе с таким мощным лидером, как Сабино Наварро, опять же, подчинилась малоопытному Медине. Это действительно вызывает удивление, учитывая, что в столице наша группа имела действительно серьёзную поддержку в студенческих и профсоюзных секторах, которой так не хватало Абалю, делавшему ставку на конспирацию, скрытность и замкнутость. Более того – численность нашей банды была больше: в ту эпоху мы имели десять бойцов, в то время, как в группе Абаля было всего шестеро, включая Капуано, который приехал в столицу как раз из Кордобы.
Ответ прост: люди Медины изготавливали гранаты и у них были пулемёты. У нас не было ничего. Это только потом выяснилось, что самодельные гранаты могли взорваться произвольно и имели крайне ненадёжный детонатор (таким образом, на куски разнесло Рамуса, граната которого взорвалась прямо у него в руке), а пулемётов было только два: старые и ненадёжные PAM и UZI.
Хотя, думаю, и не это было самым важным. Важно было то, что группа Абаля наладив связи с Кордобой, вышла на национальный уровень, а мы были едва известны в пределах Буэнос-Айреса.
Помимо всего прочего, Абаль сумел выйти на группу и в Санта-Фе, руководителем которой являлся Марио Эрнст. Отличительной чертой этой формации являлась чётко поставленная политическая работа в массах. Военный потенциал этой группы напротив – был более чем ненадёжным. Однако вскоре это упущение было исправлено: Роберто Сирило Пердиа, ранее возглавлявший молодёжный сектор христианских демократов, основывает на севере Санта-Фе небольшую группу, попытавшуюся поднять в этом городе знамя вооружённой борьбы. Хотя и он в большей степени упирал на политическую, нежели боевую деятельность.
Хотя, думаю, и не это было самым важным. Важно было то, что группа Абаля наладив связи с Кордобой, вышла на национальный уровень, а мы были едва известны в пределах Буэнос-Айреса.
Помимо всего прочего, Абаль сумел выйти на группу и в Санта-Фе, руководителем которой являлся Марио Эрнст. Отличительной чертой этой формации являлась чётко поставленная политическая работа в массах. Военный потенциал этой группы напротив – был более чем ненадёжным. Однако вскоре это упущение было исправлено: Роберто Сирило Пердиа, ранее возглавлявший молодёжный сектор христианских демократов, основывает на севере Санта-Фе небольшую группу, попытавшуюся поднять в этом городе знамя вооружённой борьбы. Хотя и он в большей степени упирал на политическую, нежели боевую деятельность.
«Группа Сабино Наварро» объединилась с предыдущими тремя незадолго до похищения Арамбуру, и практически все её члены являлись выходцами из революционного перонистского движения или националистической левой (izquierda nacionalista). «Чёрный» Сабино соединял в самой своей личности все три фактора, характеризовавших Революционную Тенденцию Перонизма: во-первых, он был реально фанатичным перонистом, перонистом до глубины души; во-вторых, он был профсоюзным боевым руководителем; в-третьих, он был главарём «Рабочей Католической Молодёжи». Помимо всего этого, он так же являлся одним из самых горячих сторонников вооружённой борьбы на обоих Конгрессах Революционного Перонизма и поддерживал тесные связи с организацией «Христианство и Революция» и «Перонистским Революционным Действием» Кука.
Густаво Лафлёр, так же участвовавший в обоих Конгрессах (именно на них он и познакомился с Сабино), являлся выходцем из «Революционной Перонистской Молодёжи» и был хорошим приятелем, эдаким юношеским «альтер эго», лидера организации Густаво Реарте. Густаво и Густавито, часто в шутку говорили об этих двоих.
Я состоял в «Студенческой Федерации Национальной Революции» Университета Ла-Платы, которую, собственно, и основал вместе со своими друзьями после того, как покинул ряды «новой левой». Хулия и Ильда Розенберг так же пришли к нам из лагеря «новых левых», хотя политический опыт обеих присоединившихся девушек на тот момент был крайне мал. Благоразумный и рассудительный Оберт являлся студентом исторического факультета Университета Буэнос-Айреса, где ещё в 1968 году он организовал кружок «перонистских христиан», в котором так же состоял Данте Гульо.
Группа «Перонистское Действие» (Acción Peronista), позже переименованная в «Оборванцы» (Descamisados), более всего напоминала не перонистов в прямом смысле слова, а революционных христиан (хотя многие упирали именно на «перонистскую традицию» борьбы против мира эксплуатации и несправедливости, свойственную движению вплоть до 1967 года – т.е. до зарождения Революционной Тенденции). Большая часть членов этой группы происходила из «Гуманистической Лиги», которая, - точно так же, как и Интегралистское движение Кордобы, - на национальном уровне входило в «Национальный Союз Студентов» Хулио Барбаро. И именно Барбаро толкнул своё изначально социал-христианское движение к революционному перонизму. Большинство членов его организации участвовало в кампании Студенческих Рабочих Лагерей в 1968 году, организованной левым священником Льоренсом. Суть данной акции состояла в месяце смиренной аскетичной жизни в деревянных не обустроенных бараках, и помощи неимущим сельским труженикам. Затем студенческим союзом был организован семинар «Марш», координируемый самим Барбаро, Абеггером, Оскром де Григорио и Орасио Менидисабалем – теми, кто в середине 60-х вместе с Пердиа развивал молодёжный сектор христианских демократов. Вследствие данного мероприятия и возникла группа «Народное Действие» (Acción Popular), которая немедленно присоединилась ко Всеобщей Конфедерации Трудящихся Аргентины, насквозь пронизанной перонистскими идеями. В 1969 году «Народное Действие» переименовывается в «Перонистское Действие», а в середине года реорганизуется в военно-политическую перонистскую организацию «Оборванцы». Хулио Барбаро, считавший, что момент для начала вооружённой борьбы ещё не настал, отделяется от группы, хотя и не прекращает контактов со своими старыми товарищами, которых он ещё на протяжении нескольких лет в меру сил выручал из опасных и тяжёлых ситуаций.
Со своей стороны Абеггер и другие боевики «Оборванцев» выходят на контакт с «Перонисткими Вооружёнными Силами» (Fuerzas Armadas Peronistas), но, в то же время, остаются независимыми от этой формации. Уже в 1971 году мы начинаем развивать совместное действие с «Descamisados» как в военной плоскости, так и в формате массового фронта. В 1972 году «Оборванцы» окончательно интегрируются в «Montoneros».
«Перонистские Вооружённые Силы» являлись самой мощной и разветвлённой организацией на тот момент, объединявшей ветеранов революционного перонистского движения и Сопротивления. Многие из членов FAP перед тем, как встать на путь Революционного Перонизма, прошли школу «Национал-Революционного Движения Такуара» и троцкистского «Рабочего Слова». Или же являлись сторонниками всё того же социал-христианства (Ферре Гадея и Феррари). FAP заявили о себе ещё в 1968 году своей знаменитой провальной попыткой начать сельскую герилью в Тако Рало. Однако, между 1964 и 1966 годами многие боевики данной группы участвовали в «предварительной» вооружённой работе под управлением Хорхе Рульи, пытавшегося создать боевое крыло «Революционного Перонистского Движения» так же под названием «Fuerzas Armadas Peronistas».
Между основателями FAP’68, кроме Энвара «Качо» эль Кадри и Карлоса Кариде, мы находим Эрнесто Вильянуэва, Алехандро Пейроу, Сантьяго Морено и Петисо Мигеля – исторического главаря FAP. В 1970 году к ним присоединились группы, сформированные Раймундо Вильяфлёром (сторонником Революционного Перонизма и лично Доминго Блайякиса, убийство которого, по словам Рудольфа Уолша, санкционировал лично профсоюзный руководитель Вандор) и Амилькаром Фидансо (экс-боевиком «Национал-Революционного Движения Такуара»), которые, руководствуясь классовым учением сделали выбор в пользу «альтернативной» «Montoneros» организации (FAP), стремившейся развить свою деятельность под флагом классовой борьбы. Эта промарксистская догматика уже в середине 1970 года повлекла за собой первый раскол, когда от организации откололись несколько групп, затем частью влившихся в «Montoneros», частью – в «Descamisados».
Пятой группой, ставшей одной из основ Montoneros, были «Вооружённые Революционные Силы» (Fuerzas Armadas Revolucionarias), члены которой имели довольно внушительный военный опыт, приобретённый в ленинской левой: главным образом, в Партии Социалистического Авангарда и Коммунистической Партии. Первоначальная история FAR, рядах учредителей которой фигурировали такие люди как Ольмедо, Маэстре, Кьето и Остинский, началась между 1965 и 1966 годами с попытки сформировать партизанскую организацию в рамках концепции геваристского фокизма.
В 1965 году в Ла Плате вместе со своим хорошим приятелем Педрико я контактировал с некоторыми членами этой первой FAR, - главным образом, с Роберто Грабуа из Буэнос-Айреса, - которые рассказывали мне, что платформа «Вооружённых Революционных Сил» базируется на принципах революционного национализма. Педрико и я, уже окончательно оформившие свои перонистские взгляды, были очарованы идеей вооружённой борьбы, как метода достижения политических целей, и попросили поближе познакомить нас с внутренней структурой организации. Когда Грабуа предложил нам поехать на Кубу для прохождения тренинга, организованного подставной «Аргентинской Революционной Партией», возникла некоторая дискуссия, во время которой вскрылись антиперонистские взгляды тех товарищей, которые контактировали с нами. После чего я письменно изложил своё неприятие такой позиции. Мои доводы занимали, по крайней мере, половину школьной тетради. И если обобщить все эти доводы, то можно было сказать следующее: Партия обрядилась в костюм (её политико-идеологический багаж), который не соответствует предпочтениям аргентинского народа: чтобы революция достигла успеха, нужно быть вместе с народом, нужно идти по пути народного перонизма. Я отдал свою тетрадочку товарищам, но так и не получил ответа. Но, несмотря ни на что, вскоре после образования «Montoneros», FAR сближались с нами всё больше и больше, и, в конце концов, в 1973 году окончательно интегрировались в Организацию.
Шестая группа, имевшая определённый вес в то время, называлась «Герилья Освободительной Армии» (Guerrilla del Ejército Libertador). Эта группа, первоначально оформившаяся в 1968 году, получила некоторую военную подготовку при помощи группы FAP Карлоса Кариде, но начала свою вооружённую деятельность лишь год спустя под руководством Рамона Торреса Молина и Карлоса Фласкампа.
Группа базировалась в основном в Буэнос-Айресе и Ла Плате. Хотя Торрес Молина и являлся перонистом, он считал, что «вступать в борьбу под сектантским флагом перонизма, означает отвергать поддержку неперонистских секторов общества, которые готовы поддержать вооружённую борьбу против диктатуры, в случае выхода этой борьбы из узких политических рамок перонизма». Торрес стремился связать воедино перонистские и неперонистские вооружённые группы, однако, практически сразу же, эта затея потерпела фиаско. Более того, в конце 1969 года был арестован и сам Торрес Молина. Однако, чуть позже, остаткам группы удалось вновь собрать свои силы и надёжно закрепиться в Ла Плате, где они вскоре объединились с двумя перонистскими группами под руководством Миранды и Логирато. В результате этого слияния организация GEL окончательно оформилась. В 1971 году они провели ряд довольно крупных и дерзких военных операций в Ла Плате, подняв на уши не только всю местную полицию, но и правоохранительные органы Буэнос-Айреса, с которыми у боевиков GEL в столице произошло несколько серьёзных столкновений. Немногим после этого, большинство участников группы были арестованы, подвергнуты ужасным пыткам и брошены в специальное крыло столичной тюрьмы «Ольмос». Оставшиеся на свободе боевики приняли решение полностью влиться в FAR.
И, в заключении, как напоминание: в 1969 году перонизм был расколот на идеологические части, подчас враждебные друг другу. Не существовало ни чистого перонизма, ни чистых перонистов – чтобы быть перонистом достаточно было лишь принять главный лозунг перонистского движения, идентифицировать себя с этим лозунгом – «Перон вернётся!». Нужно отметить, что в принципе, существовало два основных течения перонистского движения, которые, хотя и опирались на идеологию генерала Хуана Перона, оформились лишь после «Освободительной Революции» 1955 года: это Примирительный Перонизм (склонный к тому, чтобы занимать любое пространство, которое ему соизволит выделить враг и не оспаривавший существование диктатуры как таковой – именно из него впоследствии произошёл т.н. «хустисиализм») и Боевой Перонизм, целью которого было изменение существующего государственного строя и общества. Исторически, Боевой Перонизм прошёл путь от первого Сопротивления (1955-1959) и Революционного Перонизма Кука (1962-1967), до Революционной Тенденции 1969 года. Именно к этой последней стадии Боевого Перонизма и относились все шесть организаций, описанных выше, которые к 1973 году объединились в единую Вооружённую Перонистскую Организацию – «Montoneros». Помимо непосредственно этих структур, существовало множество других перонистских групп, отвергавших путь вооружённой борьбы: наиболее известными из них стали «Революционное Движение 17 Октября» Густаво Реарте и «Железная Гвардия» Алехандро Альвареса, построенная по типу румынской «Железной Гвардии» Корнелиу Кодряну и впоследствии превратившаяся в своеобразную крипторелигиозную секту с откровенно фашистским уклоном.
Источник: "Национальная Революционная Альтернатива" - http://alternativa-nr.blogspot.com/2011/04/1969-1971.html
